Черноголовый хохотун
Larus ichthyaetus

Одна из самых крупных и красивых чаек нашей страны и мировой фауны, по размерам близка к бургомистру и большой морской чайке. От других крупных чаек хорошо отличается бархатисто-чёрной головой, от тёмноголовых чаек — очень большими размерами. По рисунку первостепенных маховых хохотун сходен с реликтовой чайкой, от которой легко отличается размерами и трёхцветным клювом (оранжево-жёлтое основание, красный кончик и чёрная перевязь у вершины).

Летает, медленно взмахивая крыльями, может парить. Хорошо плавает, на воде сидит высоко, не ныряет. Очень осторожен, вне колонии молчалив. Голос очень низкий: в колонии и её окрестностях можно слышать низкое «гау» или «ау», долгий крик напоминает глухой рёв. Вопреки названию и некоторым литературным данным (Дементьев, 1951) и в отличие от серебристой чайки-хохотуньи черноголовый хохотун не хохочет — если не считать хохотом короткий тревожный крик «ха-га-га».

Окраска (Dwight, 1925; Дементьев, 1951; Долгушин, 1962; ЗИН, ЗММГУ).

Самец и самка в брачном наряде. Голова бархатисто-чёрная, причём чёрный цвет спереди слегка захватывает верх шеи, а сзади весь затылок. Над и под глазами узкие белые полоски. Шея, грудь, брюхо, бока, надхвостье, подхвостье и рулевые белые. Спина, плечевые и верхние кроющие крыла бедные сизовато-серые, задние плечевые с белыми вершинами. Первостепенные маховые белые, кроме серых трёх последних. II (первое видимое) первостепенное с чёрным на большом протяжении наружным опахалом и чёрным предвершинным пятном, иногда не доходящим до внутреннего края опахала. На III расположено почти такое же пятно, не доходящее до внутреннего края опахала, и, кроме того, маленькое чёрное пятнышко почти у самой вершины. Чёрные предвершинные пятна (полосы) есть на IV–VII. Второстепенные маховые серые с белыми вершинами. Клюв оранжево-жёлтый с предвершинной чёрной перевязью, конец клюва красный. Лапы зеленовато-жёлтые. Радужина бурая, края век ярко-красные.

Самец и самка в зимнем наряде. Лоб, темя, затылок, уздечка тёмно-бурые, с густыми белыми пестринами (могут быть и белыми с бурыми пестринами), кроющие уха однотонные тёмно-бурые; горло и подбородок белые. Остальное оперение, как в брачном наряде.

Пуховой наряд. Птенец целиком серебристо-белый или кремово-белый, нередко сверху с охристым оттенком. Изредка на спине и крыльях неясные светло-серые пятна. Лапы черновато-серые, клюв чёрный с желтоватой вершиной.

Гнездовой наряд. Лоб, темя, затылок покрыты серо-бурыми перьями с серыми каёмками, в результате чего голова кажется сероватой с неясными более тёмными пестринами. Такие же, но более крупные перья есть на шее и спине. Плечевые и кроющие крыла, кроме больших, серовато-бурые с охристыми каймами; большие кроющие крыла серые. Серовато-бурый цвет перьев может быть разной интенсивности у разных особей, нередко с коричневатым оттенком. Подбородок, горло, бока, брюхо, надхвостье белые, грудь белая с бурыми пестринами. Первостепенные маховые тёмно-бурые, начиная с III на внутреннем опахале в средней части пера появляется светлое поле. Второстепенные маховые бурые с белыми вершинами. Рулевые белые с тёмно-бурой верхней третью. Клюв буроватый у основания с почти чёрной вершинной частью. Лапы серовато-бурые, радужина тёмно-бурая, края век чёрные.

Первый зимний наряд. Лоб, подбородок, горло, грудь, бока, низ шеи, брюхо, надхвостье белые. Темя белое с бурыми пестринами, которые становятся густыми на затылке и задней части шеи. Перед глазом и на кроющих уха бурое пятно. Перья спины и плечевые становятся сероватыми с более тёмными бурыми центрами. Крылья и рулевые сохраняются от гнездового наряда. Первый летний наряд. Как первый зимний, но на голове появляются тёмные буроватые перья.

Второй зимний наряд. Лоб, темя, горло, подбородок, надхвостье и нижняя часть туловища белые. Затылок белый с тёмно-бурыми пестринами, шея белая с отдельными крупными тёмно-серыми пестринами. Перед глазом и на кроющих уха нечёткое тёмное пятно. Спина серая с буроватым оттенком и отдельными бурыми пестринами. Первостепенные маховые чёрные с белыми основаниями и белыми полями на внутренних опахалах; на II и III первостепенном обычно появляются небольшие белые предвершинные пятна. Рулевые белые с широкой чёрной предвершинной полосой, иногда отсутствующей на паре боковых перьев.

Второй летний наряд. Голова чёрно-бурная с белыми пестринами, густота которых индивидуально варьирует. Остальное оперение, как в предыдущем наряде.

Третий зимний и третий летний наряды, как окончательные, но на первостепенных маховых (особенно на II и III) чёрный рисунок развит больше, а на рулевых у части особей сохраняются остатки чёрных предвершинных пятен.

Размеры (мм) (Cramp, Simmons, 1983; ЗМ МГУ) и масса тела (г) (Дементьев,-1951; Долгушин, 1962; Gramp, Simmons, 1983):

Длина крыла: Самцы: (n = 17) — 485–517 (среднее 503); Самки: (n = 16) — 462–493 (среднее 472).

Длина клюва: Самцы: (n = 18) — 59,1-70,3 (среднее 64,2); Самки: (n = 15) — 47,5-65,3 (среднее 56,7).

Длина цевки: Самцы: (n = 18) — 77,6–88,6 (среднее 81,4); Самки: (n = 16) — 68,4-84,9 (среднее 73,6).

Масса тела: Самцы: (n = 8) — 1 130 — 2 000 (среднее 1 600); Самки: (n = 8) — 960 — 1 500 (среднее 1 220).

Во время частичной линьки в первый зимний наряд в сентябре — декабре сменяется оперение головы и туловища, оперение крыла и рулевые остаются от гнездового наряда. Последующие линьки бывают дважды в году: частичная предбрачная, при которой не меняются рулевые и оперение крыла, и полная послебрачная.

Предбрачная линька взрослых бывает, очевидно, между январём и мартом, послебрачная — между июнем и декабрём (возможно, январём). Полные и частичные линьки в промежуточные наряды проходят, по-видимому, в несколько более ранние сроки (Дементьев, 1951; Cramp, Simmons, 1983).

Монотипический вид.

Большинство систематиков подчёркивают определённую обособленность черноголового хохотуна в ряду остальных чаек, выделяя его в монотипический подрод (Dwight, 1925; Бутурлин, 1934) и даже род Ichthyaetus (Wolters, 1975). Однако имеются основания для сближения хохотуна с реликтовой чайкой.

На родство (хотя, по-видимому, не очень близкое) этих видов указывает большое сходство в окраске первостепенных маховых, а также близость пуховых и промежуточных нарядов. Вместе с тем демонстрационное поведение этих двух чаек различается в большей степени, чем у видов внутри группы серебристой чайки (крупные белоголовые чайки) и даже внутри группы озёрной чайки.

Гнездовой ареал. Область гнездования простирается от северных районов Крыма до котловины Больших озёр в МНР и озера Кукунор (по некоторым данным до среднего течения реки Хуанхэ) и от озера Чаны до южной части Каспия. Сплошного ареала вид не образует, для него характерны отдельные гнездовые поселения, нередко удалённые на несколько сот километров друг от друга (рис. 15, 16).

Одни поселения существуют в течение десятков лет, другие возникают на короткое время при улучшении гидрологического режима водоёмов. На севере Крыма хохотуны гнездятся на Сиваше и Лебяжьих островах (Каркинитский залив Чёрного моря). На Сиваше гнездование известно с начала 30-х годов: в 1932–1934 годах на островах у Чонгарского моста (Воронцов, 1937) и, по крайней мере, с конца сороковых годов по настоящее время на острове Китай (Киселёв, 1949; Солдатенко, 1956; Зубакин, 1975а; Сиохин, 1981а). На Лебяжьих островах гнездование регистрируется с 1947 года (Костин, 1983). По материалам ЦКАН, в 1977 года существовала колония в Кирпильском лимане Приморско-Ахтырского района Краснодарского края. В 1983 году отмечено гнездование на Кривой косе в Донецкой области (Букреев и др., 1986).

С начала 1960-х годов хохотун стал регулярно отмечаться на гнездовье на озёрах и водохранилищах долины Маныча: на озере Маныч-Гудило, Пролетарском и Чограйском водохранилищах, на озере Казинка и Меклетинских озёрах Калмыкии (Петров, Миноранский, 1962; Кривенко, Любаев, 1975, 1981; Языкова, 1975; Казаков и др., 1981; Кривенко, 1981; Любаев, Кривенко, 1981), а также на расположенных неподалёку рыбхозах (Бичеров, 1981). В то же время на Сарпинских озёрах, где хохотун гнездился ранее (Мензбир, 1895), он ныне не обнаружен (Кривенко, 1983). На Каспийском море в настоящее время гнездится лишь на севере Каспия: на острове Жемчужном, в дельте Урала и на островах северо-восточного побережья Каспия от Гогольской косы до полуострова Дурнаев (Кривоносов, 1976).

Крайне нерегулярно гнездится в дельте Волги (Модестов, 1943; Кривенко, 1975). В 1952 году отмечено гнездование на Тюленьих (Мангистауских) островах (Гладков, Залетаев, 1956), современное состояние этого поселения неизвестно. На юге Каспия, где прежде гнездование отмечалось в заливе Кирова (Азербайджанское побережье), и, по-видимому, в Красноводском заливе, на Челекене и острове Огурчинском (Дементьев, 1951, 1952) ныне не гнездится (Виноградов, Чернявская, 1965; Васильев и др., 1975; Щербина и др., 1975). Гнездовое поселение в заливе Кара-Богаз-Гол, существование в 1979–1980 годах (Панов и др., 1980, 1982), исчезло после перекрытия пролива, соединявшего залив с морем.

В Казахстане постоянно гнездится на озёрах Тенгиз (Целиноградская обл.), Алаколь, Балхаш (Долгушин, 1962; Азаров, 1975а; Ауэзов, Грачев, 1975; Волков, 1975; Андрусенко, 1981; Ауэзов, Сема, устное сообщ.). В 1948 году отмечена колония в 3 тысячи особей на острове Комсомольский в Аральском море (Гладков, 1949). Последующая судьба этой колонии, как и колоний в устье реки Сырдарьи и по восточному побережью Аральского моря (Спангенберг, Фейгин, 1936), неизвестна. Судя по исчезновению колонии на острове Барсакельмес (Гисцов, 1974), поселения хохотунов на Аральском море сейчас испытывают период депрессии. Подобное наблюдается на озере Зайсан, где эти птицы ныне перестали гнездиться (Самусев, 1975), хотя прежде, по-видимому, были многочисленны (Долгушин, 1962). В 1962 году найдена колония на озере Жалаулы в Павлодарской области (Гаврилов и др., 1983). Севернее известно лишь одно постоянное поселение хохотунов — на озере Чаны в Новосибирской области (Ходков, 1981).

Весьма вероятно (хотя и не доказано) гнездование черноголовых хохотунов на озёрах в низовьях Тургая, а также на озере Карасор Карагандинской обл. (Долгушин, 1962). В Киргизии гнездование этих птиц возможно на озере Иссык-Куль у мыса Кара-Булун (Янушевич и др., 1959; Шукуров, 1981).

Среди возникающих на короткое время поселений отмечены гнездовья на озере Соркуль восточнее посёлка Джаныбек (Уральская область) в 1968–1971 годах (Линдеман, Залетаев, 1977) и в 1981 году (Леонович, устное сообщ.), на озере Жарколь (Кустанайская обл.) в 1966–1968 годах (Самородов, 1975), на озере Таволжанном (юг Тюменской обл.) в 1959-1961 годах (Азаров, 1975). На основании опросных данных высказано предположение о гнездовании хохотунов на озере Джулукуль на юго-востоке Алтая в 1962–1964 годах (Ирисов, 1972); в 1977 году хохотуны здесь не гнездились (Стахеев, 1981). 24.05.1985 одиночное гнездо черноголового хохотуна найдено в колонии серебристых чаек и речных крачек на острове Таволжанском Запорожского водохранилища (Клестов, Лепешков, устное сообщ.).

Вопреки первоначальным предположениям (Дементьев, 1951; Долгушин, 1962), хохотун не гнездится на озере Маркаколь (Березовиков, 1981), на Памире (Потапов, 1966) и, по-видимому, на Камыш-Самарских озёрах (Шевченко, 1975), хотя в последнем случае возможны нерегулярные поселения.

Вне СССР достоверно гнездится на озёрах Хара-Ус-Нур, Толбо-Нур и Убсу-Нур (Степанян, Болд, 1983; Болд, устное сообщ.), очень вероятно гнездование на озере Хяргас-Нуре (В. Е. Фомин, устное сообщ.). Гнездование указывалось также для озёр Урэг-Нура, Ачит-Нура и Бон-Цаган-Нура (Stubbe, Bolod, 1971), однако неясно, основываются ли эти сведения на находках гнёзд или же, как в случае Ачит-Нура, на встречах птиц в гнездовом наряде (что для хохотуна не может служить доказательством гнездования). Вопреки прежним представлениям (Дементьев, 1951), на озере Хубсугул (Косогол) хохотун не гнездится (Долгушин, 1962; Скрябин, 1982). Для Китая отмечается гнездование на озере Кукунор, на озёрах истока реки Хуанхэ и в среднем течении этой реки (Внутренняя Монголия) (Cheng Tsohsin, 1976; Schauensee, 1984) также без указания на находки гнёзд. Что касается озера Кукунор, то, судя по недавним работам (Melville, 1984; Heinz, 1985), гнездование хохотунов здесь можно считать доказанным (в заметке Хейнца приведена цветная фотография колонии хохотунов, правда, с подписью, что это колония буроголовых чаек). Мнение же о гнездовании этих птиц на озёрах верховий реке Хуанхэ, высказанное впервые Н. М. Пржевальским (1888), до сих пор находками гнёзд не подтверждено (Cheng Tso-hsin et al., 1983).

В отношении динамики ареала хохотуна можно, очевидно, пока говорить лишь о перераспределении колоний внутри области гнездования, а не о каком-либо изменении её границ. Исключение составляет лишь юг Каспия, где эти птицы перестали гнездиться, скорее всего, вследствие изменения уровня Каспия. Однако то, что хохотун оказался способным гнездиться на водохранилищах, показывает потенциальную возможность расширения ареала в будущем, — о чём, в частности, говорит недавняя попытка гнездования на Запорожском водохранилище. В последние годы участились случаи встреч чаек этого вида на Куйбышевском водохранилище (Аюпов и др., 1983; Водолажская, 1986).

Основной район зимовки — Каспийское море (главным образом его южная часть), откуда получено 12 (40%) из 30 зимних (декабрь — февраль) возвратов хохотунов, окольцованных в Казахстане; 23,3% зимних возвратов поступило с внутренних водоёмов Ирана (в основном из озёрно-болотной местности Заболь), 13,3% — с водоёмов юга Средней Азии (Хаузханское водохранилище, Каракумский канал, Айдарские разливы, Амударья в Сурхандарьинской обл.), 6,7% — из Индии и по 3,3% — с внутренних водоёмов Калмыкии и Азербайджана, Эфиопии (озеро Тана), Кувейта и южного побережья Аральского моря (Гаврилов и др., 1983).

Анализ данных, поступивших в ЦК АН, показывает, что с юга Каспия (включая разливы реки Артек) получено 34,4% из 32 зимних возвратов хохотунов, окольцованных на севере Каспия, из северных и северо-западных районов Каспия — 21,9%, с внутренних водоёмов Волгоградской и Саратовской областей — 15,6%, из внутренних районов Ирана и Эфиопии (озеро Тана) — по 63%, и по 3,1% с внутренних водоёмов Азребайджана, северного Ирака, побережья Красного моря в ЙАР, Омана (Салала) и из города Батуми. От хохотунов, окольцованных на водоёмах Маныча, получено по два зимних возврата из Астраханской области и южных районов Каспия, по одному — с внутренних водоёмов Ростовской области и Сирии, побережья Израиля, Персидского залива, из Эфиопии (озеро Тана) и Индии. Основное место зимовок хохотунов северного Причерноморья, видимо, тоже Каспийское море (Костин, 1983).

В целом с учётом данных кольцевания и визуальных наблюдений в область зимовки этого вида следует включить южную часть Средиземного моря (а не только египетское побережье, как указано в сводке Cramp, Simmons, 1983), Красное море, внутренние водоёмы Эфиопии, морские побережья от Адена и Персидского залива до Бирмы, внутренние водоёмы Сирии, Ирака, Ирана и Пакистана, незамерзающие участки Каспийского и изредка Аральского морей, внутренние водоёмы Волгоградской, Саратовской и Ростовской областей, юга Средней Азии и Казахстана (АН, Ripley, 1969; Гаврилов и др., 1983; Ходков, 1983; Cramp, Simmons, 1983). Зимующие особи отмечены на озере Иссык-Куль (Янушевич и др., 1959). В Чёрном море у берегов Крыма зимовки носят, по-видимому, нерегулярный характер (Костин, 1983).

Покидает места зимовок в конце февраля — начале марта, хотя отдельные особи появляются в окрестностях гнездовий, расположенных по соседству с районами зимовок, уже в феврале: 11–16 ноября на Лебяжьих островах (Костин, 1983), 11 ноября на острове Барсакельмес (Исмагилов, Бурамбаев, 1973). Пролёт взрослых особей завершается в сжатые сроки: к концу марта — началу апреля на озере Чаны, однако, первые птицы появляются лишь в середине — конце апреля (Ходков, Тотунов, 1979). Неполовозрелые птицы начинают миграцию од

новременно со взрослыми, но их пролёт сильно растянут и завершается в конце апреля — первой половине мая (Гаврилов и др., 1983). Пролёт части казахстанской популяции хохотунов, по-видимому, может идти через Центральную Азию — озеро Лобиор и озёра Тибета. На это как будто указывает выраженный пролёт в северном направлении через Джунгарские ворота в конце марта — апреле (Гаврилов и др., 1983). Первые хохотуны на озере Лобнор отмечены 19 ноября, на озере Кукунор — в начале — середине марта (Пржевальский, 1875, 1883, 1888).

После подъёма молодых на крыло (июнь — июль) хохотуны начинают широко кочевать, нередко залетая на сотни километров за пределы области гнездования вида. Преобладающее направление кочёвок казахстанских хохотунов в июле — августе западное и северо-восточное; направленный пролёт отмечается уже в августе, в последующие месяцы он приобретает всё более выраженное западное и юго-западное направление (некоторые особи долетают до Азовского моря). В большинстве районов Казахстана пролёт завершается в октябре (Гаврилов и др., 1983).

Сходная картина наблюдается у хохотунов с озера Чаны (Ходков, 1983). У птиц с Лебяжьих островов направление осеннего пролёта восточное, в сторону Каспия (Костин, 1983). Большинство молодых хохотунов, окольцованных на севере Каспия, держатся в районе рождения, часть кочуют довольно далеко в западном, юго-западном и северном (вплоть до Татарской АССР) направлениях (Кривоносое и др., 1978). По данным ЦКАН, хохотуны с водохранилищ системы Маныча до сентября держатся главным образом в Ростовской обл. (66% возвратов), часть откочёвывает на север до Волгоградской и Саратовской областей, другие появляются западнее — на побережье Азовского моря, юго-западнее и южнее — в Краснодарском и Ставропольском краях; на побережье Каспия отмечаются лишь единичные особи. В октябре — ноябре птицы распределены по тому же обширному району, но более равномерно; встречи на севере Каспия становятся боле: частыми.

Широкие послегнездовые кочёвки особей из разных поселений, захватывающие почти всю область гнездования, наряду с общими местами зимовки позволяют предположить что все черноголовые хохотуны Казахстана представляют единую популяцию, внутри которой не исключена возможность перемещения птиц из одних гнездовых колоний в другие (Гаврилов и др., 1983). По тем же причинам к этой популяции должны относиться птицы с Каспия и озера Чаны. Не исключено, что все хохотуны, гнездящиеся в СССР, представляют собой единую популяцию.

В период гнездовых кочёвок взрослые и молодые птицы нередко в массе появляются на богатых рыбой озёрах, где отсутствовали на гнездовье: озеро Маркаколь на Южном Алтае, озеро Зоркуль и Яшилькуль на Памире, озеро Малый Чан в Новосибирской области и др. (Потапов, 19666; Ходков, Тотунов, 1979; Березовиков, 1981; наши данные).

Как в сезон гнездования, так и вне его отмечены многочисленные залёты черноголовых хохотунов за пределы гнездового ареала и области зимовок. К дальним залётам можно отнести встречи птиц в Англии, Бельгии, Нидерландах, Дании, Швеции, Польше, Италии, Греции, Румынии, на острове Мадейра (Cramp, Simmons, 1983), на Западной Украине (Бокотей, устное сообщ.), в восточной части Латвии (Виксне, 1983), в Томской обл. (Миловидов, Стрелков, 1978), Борзинском районе Читинской обл. (ЦКАН). Гонконге (Melville, 1977), на озере Виктория в Уганде (Britton, Brown, 1974).

В сезон гнездования — крупные солёные и солоновато-водные озера, морские мелководья и реже водохранилища в степной полупустынной и пустынной зонах. Для гнездования необходимы изолированные от наземных хищников острова, для кормёжки, — по-видимому, мелководья с непостоянным уровнем воды либо иные участки, где хохотуну легко добывать рыбу не ныряя или собирать её в большом количестве полуснулой. Во внегнездовое время — морские побережья, долины рек, озёра, водохранилища, пруды рыбхозов.

На севере Причерноморья гнездится до 290 пар (Сиохин, 1981а; Костин, 1983), на водохранилищах системы Маныча — около 1 800 пар, возможно несколько больше (Казаков и др., 1981; Кривенко, 1981; Кривенко, Любаев, 1981; Любаев. Кривенко, 1981). На острове Жемчужном в разные годы гнездится от 3 500 до 10 тысяч пар. а всего на севере Каспия — около 10 тысяч пар или несколько больше (Кривоносов. 1976; Гаврилов, Кривоносов, 1981). На Кара-Богаз-Голе в 1979 году гнездилось 628 пар (Панов и др., 1980). На озере Тенгиз в последние годы гнездилось 343-875 пар (Андрусенко, 1981), на озере Алаколь — 2 250 — 3 700 пар (Ауэзов, 1980), на озере Балхаш — 2 500 — 3 000 пар (Ауэзов, Сема, устное сообщ.), на озере Чаны — 72–190 пар (Ходков, 1981).

Всего в СССР гнездится, видимо, 20–25 тысяч пар. Общая тенденция изменения численности не ясна в связи со значительными несинхронными колебаниями её в разных частях ареала. Постоянное увеличение численности отмечено для северных районов Причерноморья; на озере Алаколь после роста в 1970-х годах она, видимо, стабилизировалась; на озере Тенгиз в целом снижается. Численность вне СССР неизвестна.

В сезон гнездования активность, по-видимому, круглосуточная,хотя в светлое время суток хохотуны несколько более активны, чем в темноте. На озере Жарколь и на Сиваше неоднократно наблюдали ночные смены партнёров на гнезде, кормления птенцов, прилёт птиц в колонию, их отлёт; на озере Жарколь отмечена ночная кормёжка (Самородов, Рябов, 1972; данные В. А. Зубакина).

В сезон гнездования черноголовые хохотуны очень общественные птицы, однако в период кочёвок и зимовки они обычно встречаются одиночно или небольшими группами (Долгушин, 1962). Большие стаи ( до нескольких сот особей) изредка могут образовывать отдыхающие птицы на пролёте и зимовках (Березовиков, 1981; Cramp, Simmons, 1983).

Трофически в большей степени связан с водоёмами, чем с сушей. В большинстве случаев в пищевом рационе хохотуна преобладает рыба; мелкие грызуны, насекомые, птенцы водоплавающих птиц имеют подчинённое значение (Мензбир, 1895, Гладков, 1949; Бородулина, 1960,1965; Долгушин, 1962; Заблоцкий, Заблоцкая, 1963; Чекменев, 1964; Залетаев, 1960, 1965; Сиохин, 1980, 1981). На поедание хохотунами наряду с рыбой большого количества саранчи и жуков во время массового появления этих насекомых указывали Е. П. Спангенберг и Г. А. Фейгин (1936). В 94 погадках, собранных в 1973 году у гнёзд хохотунов на острове Китай (Сиваш), рыба встречена в 84,0%, грызуны — 8,5%, птицы — 1,1%, наземные насекомые — 2,1%, речной рак — 1,1%, падаль — 9,6%, остатки растений — 3,2%. В 62 погадках, найденных в 1974 году у гнёзд этого вида на Лебяжьих островах, рыба составляла 93,6% встреч, череп степного хорька — 1,6%, пух птенца — 1,6%, наземные насекомые — 3,2%, растения — 24,2% (Зубакин,1976в).

Однако есть данные, что животные суши могут играть большую роль в питании хохотуна в некоторых районах в случае ухудшения кормовых качеств водоёмов. Анализ 521 погадки на озере Жарколь за 1966–1968 годы и содержимого 9 желудков показал, что млекопитающие (из которых преобладает водяная полёвка) встречены в 81,8% погадок, рыбы (в основном карась) — в 43,9%, птицы и их яйца — в 15,8%,насекомые (главным образом, жуки-водолюбы) — в 28,6% (Самородов, Рябов, 1971). Не исключено, однако, что погадки черноголовых хохотунов оказались немного «разбавленными» погадками серебристых чаек-хохотуний, гнездившихся поблизости. Во всяком случае, в 9 желудках хохотунов была встречена только рыба (14 карасей и 2 окуня) и 3 жука. Что касается нередко цитируемой работы И. С. Солдатенко (1956), из которой следует, что остатки наземных животных встречаются в 91,44% погадок хохотунов с острова Китай, а рыбы — только примерно в 20%, то почти наверняка за погадки хохотунов были в большинстве случаев приняты погадки серебристых чаек. За это говорит большое сходство в спектре питания этих двух видов, обнаруженное И. С. Солдатенко, большое количество (634) погадок, собранное всего от 51 пары птиц за малый период времени, и сбор погадок в период, когда выводки хохотунов уже покинули колонию и перемещались по острову.

Наблюдений за кормовым поведением хохотуна мало. По-видимому, он способен улетать кормиться за десятки километров. По Д. И. Чекменеву, здоровую рыбу в глубокой воде хохотун Поймать не может — разве что в местах её больших скоплений или на высыхающих водоёмах, где подвижность рыбы ограничена. Нередко хохотун добывает рыбу из сетей или поедает отбросы промысла (Долгушин, 1962). На озёрах кормится как в одиночку (Потапов, 19666), так и стаями (Березовиков, 1981) . Отмечена ловля насекомых (жуков) в воздухе в сумерках (Спангенберг, Фейгин, 1936) .

В норме хохотун в отличие от серебристой чайки крайне редко поедает птенцов своего вида (Чекменев, 1964; Зубакин, 1976в), но в отдельных случаях в условиях недостатка корма каннибализм, по-видимому, может принимать значительные размеры (Панов и др., 1980).

Серьёзное воздействие на колонии черноголового хохотуна оказывает серебристая чайка-хохотунья, особенно при усилении фактора беспокойства. Яйца и птенцов чаек этого вида в отдельных случаях могут уничтожать лисицы, барсуки и кабаны (Самородов, Рябов, 1972). Отмечалось затопление колоний во время нагонных ветров и штормов (Модестов, 1943; Костин, 1983) .

Из-за своих крупных размеров и рыбоядности хохотун до сих пор ещё нередко попадает под выстрел, на что указывает достаточно высокий процент возврата колец (Зубакин, 1977; Ходков,1983).

Несмотря на рыбоядность, отрицательного хозяйственного значения в силу малочисленности не имеет. Вид занесён в Красную книгу СССР.