Малая горлица
Streptopelia senegalensis

Как и у других видов горлиц, общий склад у малой горлицы голубиный, но по размерам она значительно меньше. Эти красивые, изящные и очень доверчивые птицы, бегающие под ногами у прохожих, отдыхающие на телеграфных столбах, проводах, на деревьях, балконах, летающие с крыши на крышу, подбирающие зерно на скотных и птичьих фермах, у мельниц и элеваторов, на рынках и в зоопарках, семена сорных растений на полях и огородах, легко узнаются не только по маленькому росту, а при полете по коротким округлым крыльям и длинному хвосту, но и по характерным чёрным раздвоенным пёрышкам и ржавчатыми вершинками на боках шеи. Кроме того, они хорошо отличаются от других горлиц разноцветной окраской (без пестрин) спины и отсутствием чёрной полосы на задней стороне шеи.

В местах, где малая горлица хорошо освоилась и прижилась, это не просто синантропная, а полудомашняя птица. Точно так же, как трудно представить себе многие города центральных районов нашей страны без сизого голубя, невозможно вообразить населённые пункты значительных частей Средней Азии и Южного Казахстана без малой горлицы.

Дневные птицы. Держатся они обычно парами и стайками по 5–6 птиц, но в местах, богатых зерном, в частности у элеваторов и зерноскладов, скопляются десятками, до 100–150 особей. На земле находятся во время кормёжки, водопоя, иногда и брачное время, остальные часы суток проводят на деревьях, где и ночуют. Отдыхают также на крышах и других высоких предметах. Ходят по земле хорошо, но бегают плохо. На снегу передвигаются с трудом, поэтому пока снег не растает греются на освещённых солнцем местах. Полёт быстрый и лёгкий, взлетают без разбега.

Голос громкий и своеобразный: «у—кака—куу», «у—кака—куу», «у—кака— куу» (Котов, 1976). Он ещё передаётся слогами «ку—ку—ку» (Долгушин, 1962). На слух автора голос этой горлицы таков: «у—вак—вак—куу», «у— вак—вак—куу», «у—вак—вак—куу». По другим данным, её оригинальное воркование напоминает «смех» (Шнитников, 1949) или состоит из «ко—о—о—ко— ко—ко» (Кашкаров, 1932).

Окраска. Взрослая птица. В целом окраска оперения скромная и у самок несколько тусклее, чем у самцов. Поэтому можно считать, что половой диморфизм в окраске отсутствует или точнее почти отсутствует. Верх у взрослых птиц глинисто-бурого цвета, но он не совсем однообразен: на задней части спины и боках надхвостья с голубовато-серым, а на середине надхвостья и верхних кроющих хвоста с песочно-бурым оттенком. Голова, зоб и грудь винно-красновато-розовые; такого же цвета и шея, на боках которой «пёстрые пятна», образуемые чёрными пёрышками с ржавчато-винно-красными каёмками. Брюхо беловатое, подхвостье белое. Маховые чёрно-бурые, часть второстепенных глинисто-буроватые, третьестепенных ржавчато-буроватые. Сверху край крыла светло-сизый. Рулевые, кроме средней пары, чёрно-серые с белыми вершинами. Клюв черноватый. Глаза белые с тёмно-бурым краем радужины. Ноги малиново-красные.

Молодая птица (самки и самцы). Отличаются отсутствием пёстрых перьев по бокам шеи. Окраска верха и низа тусклее; голова, зоб и грудь без винно-красновато-розового налёта. Перья спины с узкими беловатыми каёмками.

Пуховой наряд. У только что вылупившихся птенцов все птерилии покрыты редким волосовидным эмбриональным жёлтым пухом с серым налётом, которого несколько больше на верхней стороне тела, чем на бёдрах. Голые участки тела под пухом красновато-мясного цвета. Клюв белый с серо-голубоватым основанием.

Туловище, шея и нош у малой горлицы короткие, да и вся она сама маленького роста с небольшой головой. Клюв довольно короткий, ноздри узкие, щелевидные, прикрытые сверху кожицей, как бы крышечкой. Хвост длинный (длиннее, чем у всех голубей и горлиц фауны Восточной Европы и Северной Азии, кроме кольчатой горлицы). Оперение густое и плотное, но перья, как у всех голубей, сидят в очень тонкой коже.

В размерах половой диморфизм, если и имеется, то развит очень слабо. У встречающегося у нас подвида Streptopelia senegalensis ermanni длина крыла самцов 128–146 мм, самок 124–144 (соответственно в среднем 134 и 135) (Степанян, 1975). По другим данным, длина крыла самцов (n = 34) 128–143,5 мм (в среднем 134,8), самок (n = 20) 124–142 (в среднем 132,3) (Мекленбурцев, 1951).

Масса самцов (n = 5) 104–121 грамм (в среднем 110,4), самок (n = 5) 95–119 (в среднем 108,8). Средняя масса птенцов (n = 7) в условиях вольерного содержания в однодневном возрасте составила 8,5 граммов, а в 30-дневном — 84,2 (Котов, 197б). Средняя масса однодневных птенцов (n = 5) в естественных условиях 7,2 грамма, а слётков — 98,4 (оригинальные данные).

Недавно особенности процесса линьки малой горлицы изучены на 18 птицах, содержавшихся в вольере, и на 66 тушках, хранящихся в коллекциях Зоологического института РАН (Котов, 1974). Полученные данные с учётом материалов автора и некоторых других публикаций (Мекленбурцев, 1951; Кекилова, 1973) позволяют сказать следующее.

У малой горлицы одна полная линька в году. Смена маховых начинается с выпадения десятого первостепенного махового и идёт по направлению к концу крыла. Рулевые и мелкое перо меняются при наличии старых маховых, количество которых может быть различным. В календарном отношении сроки линьки в соответствии с неоднократной повторностью репродуктивного цикла значительно растянуты. Подсчитано, что у горлиц, завершивших репродуктивный цикл, в августе — сентябре линька в среднем длится 5 месяцев, а у тех, которые закончили его в ноябре, 5,5 или 6 месяцев. У 42 изученных горлиц, добытых в различные сезоны года на Прикопетдагской полосе в Туркменистане, лишь зимние экземпляры без следов линьки, от осенних линяющие особи составили 81,8, летних — 85,7 и от весенних — 60%. Сравнительно небольшая часть особей начинает линьку в апреле — мае, далее с июня по ноябрь процесс протекает наиболее бурно, с охватом большой части взрослых птиц местной популяции. Причём, многие пары осенью размножаются, находясь в состоянии разгара линьки. Одновременное течение размножения, и линьки требуют от организма значительных энергетических затрат, но их выполнение при наличии богатых кормов не затруднено. Сроки линьки молодых птиц зависят от времени вылупления, и поэтому они могут линять в любое время года. Линька у них начинается в возрасте 4–4,5 недели и продолжается примерно 5,5 месяцев (особи из весенних апрельских— майских кладок) или около пяти месяцев (из августовских — ноябрьских кладок). Но линьке молодых птиц, которая начинается, как и у взрослых, со смены первостепенных маховых, предшествует этап зарастания птенцовых аптерий пухом и дополнительными перьями.

Итак, малые горлицы, как взрослые, так и молодые, линяют круглый год, но зимой смена оперения идёт лишь у незначительной части особей. В холодные зимы процесс прекращается. В коллекциях имеются линяющие особи, добытые не только в феврале, но также в декабре и январе (ориг. данные). Зимних линяющих горлиц держали, в руках и другие орнитологи (Мекленбурцев, 1951; Аннаева, 1960).

Разными исследователями различаются от 5 до 10 подвидов, изменчивость проявляется в особенностях окраски верхней стороны тела, интенсивности общей окраски оперения и размерах (Hartert, 1912–1921; Мекленбурцев, 1951; Козлова, 1953, Vaurie, 1965; Степанян, 1975; Cramp, 1985). В Восточной Европе и Северной Азии обитает один подвид — Streptopelia senegalensis ermanni.

В настоящем очерке приняты восемь подвидов по С. Кремпу (Cramp, 1985), они объединены в две чётко различающиеся группы: азиатскую — cambayensis с подвидами cambayensis и ermanni и номинативную — senegalensis, куда отнесены подвиды aequatorialis, phoenicophila, aegyptiaca, socotrae, divergens, senegalensis; по другому автору (Vaurie, 1965), в ней представлено три подвида: phoenicophila, aegyptiaca, senegalensis. Распространение подвидов очерчено на рис. 40.

Размеры: cambayensis заметно мельче ermanni, длина крыла у самцов (n = 20) первого из них 124–135 мм (в среднем 130), у самок (n = 20) 121–134 (в среднем 127), а у второго соответственно (n = 8) 139–146 мм (в среднем 142) и (n = 9) 133–134 (в среднем 138) (Cramp, 1985). В группе senegalensis наиболее мелким является подвид socotrae с длиной крыла (n = 12) 122–133 мм (в среднем 127), а самым крупным phoenicophila с длиной крыла в среднем 148,9; соответственно у senegalensis — 138,3, divergens — 139 и aegyptiaca — 143,3 мм (Vaurie, 1965). Интересна изменчивость размера крыла у senegalensis в разных частях ареала.

Птицы, населяющие Восточную Африку, Сан-Томе и область внутри и вокруг центральных и западных африканских лесов, более мелкие; крыло у них (n = 10) 128–144 мм (в среднем 135); а особи из Южной Африки, область от Сенегала до Эфиопии, Западной Аравии, Иордании и Израиля чуть больше: крыло (n = 15) 133–146 мм (в среднем 138) (Cramp, 1985).

Гнездовой ареал: Африка и Юго-Западная Азия. В Африке малая горлица населяет почти весь материк, за исключением некоторых внутренних областей. В Азии распространена от южных частей Аравии и Индии к северу до Турции и южных районов бывшего СССР, а к востоку — до Северо-Западного Китая, Бангладеш и Непала (см. рис. 40). В Восточной Европе и Северной Азии живёт в Юго-Восточном Казахстане, Средней Азии и Закавказье.

Переходя к распространению малой горлицы в Восточной Европе и Северной Азии (рис. 41), необходимо в кратких чертах коснуться её расселения. Когда она заселила юго-восточные районы Средней Азии, сказать трудно, во всяком случае в последней четверти прошлого века её ареал охватывал область от долин Амударьи (выше Чарджоу) и Зеравшана (Бухара) на западе — через верхнюю Сырдарью, включая Ферганскую долину, до района Алма-Аты на востоке (Богданов, 1881; Stolzmann, 1893; Зарудный, 1896; Иоганзен, 1909).

Продвижение вида на запад началось в Туркменистане от долины Амударьи, где малые горлицы в конце прошлого столетия были обычны (Ященко, 1891; Никольский, 1892; Зарудный, 1896), тогда же впервые, видимо, залётные особи отмечались и на Мургабе (Stolzmann, 1893). В Мары, а потом и в Ашхабаде они появились уже в 1904–1909 годах — (Зарудный, 1910; Дементьев, 1952). Затем расселение на запад замедлилось, поэтому Казанджика и Западного Узбоя они достигли только к 1965 году (оригинальные данные), а Красноводска — к 1971 году (Щербина, 1979). Возможность появления малой горлицы в районе Красноводска нами прогнозировалось ещё лет 40 назад (Рустамов, 1951). Таким образом, за 60–70 лет малая горлица расселилась на 1 000 км: от Амударьи до Красноводска. Её расселение продолжалось и на север: от Чарджоу по долине Амударьи (Гладков, 1932; Рустамов, 1945) до посёлка Муйнак (Аметов, 1981) и ж/д станции Жаслык (1986 год) на Устюрте (Э. А. Рустамов, устное сообщение), а в Каракумах — по посёлкам, где она найдена в Бахордоке, Ербенте, Дарвазе, Ясхане, Кызылкае, Чагыле и др.

На северо-восток вид расширил ареал до долины Иртыша, где встречается в Усть-Каменогорске и Семипалатинске (Гаврилов и др., 1982). От среднего течения Или и района Алма-Аты, считавшихся до 1960 года восточным пределом распространения (Долгушин, 1962), до Семипалатинска по прямой 900 км, птица преодолела их за 20 лет. Сравнение темпов распространения горлиц от Амударьи до Каспия (а на их пути есть Южные Каракумы и сухие предгорья Западного Копетдага) с расселением птиц от среднего течения Или до долины Иртыша свидетельствует, что примерно одинаковое расстояние (1 000 и 900 км) ими освоено во втором случае раза в 3–4 быстрее (60–70 и 20 лет).

В Казахстане, да и в Киргизии, распространение малой горлицы в текущем столетии несколько раз менялось. Ареал её в этих регионах то расширялся, то сокращался. В Казахстане к 1960 году малая горлица в долине Сырдарьи к северу доходила до города Кзыл-Орды, была широко распространена в бассейне Арыси и в значительном количестве гнездилась в городе Джамбуле. Правда, надо сказать, что расширение ареала в Казахстане за последние два десятилетия проходило не только путём естественного расселения, но и с помощью вмешательства человека в этот процесс. С других мест распространения (от Алма-Аты включительно, где в 1935–1936 годах не осталось ни одной малой горлицы, к северу в посёлках близ Алатау и долины реки Лепси) она вовсе исчезла (Долгушин, 1962). В последующем за. 20 лет малые горлицы не только полностью восстановили свой ареал, но и значительно расширили его. Северная, северо-восточная граница ареала в настоящее время ограничена долиной Сырдарьи и хребтом Каратау от города Аральска до города Джамбула, хотя не исключены локальные проникновения в Муюнкумы и Бетпакдала, затем через пойму реки Или (посёлки Судак, Фурмановка, Бахбахты) до Алакульской (село Уч-Арал) и Зайсанской (село Акжар) котловин и верховьев Иртыша до города Семипалатинска (Гаврилов и др., 1982). Что касается Киргизии, то в северных её районах, в частности во Фрунзе, Токмаке и Пржевальске, малая горлица встречалась примерно до 30-х годов текущего столетия, а к 1940 году совершенно исчезла из этих мест. Однако в конце 50-х годов птицы вновь появились в Токмаке и Пржевальске (Янушевич и др., 1959).

Расселение малой горлицы сравнительно недавно началось и в Закавказье, куда она могла проникнуть как из Малой, так и из Средней Азии. Так, вероятным путём её проникновения на территорию Армении (где птицы впервые были отмечены летом 1977 года, а достоверное их гнездование установлено в 1980 году) следует считать Малую Азию и Иран (Адамян, 1981). В Тбилиси малая горлица также регистрируется с 1977 года, впервые она там наблюдалась 30 ноября 1977 года, а гнездиться начала с 1981 года. В Восточной Грузии, где вид широко расселяется, он появился, конечно, из Турции и Армении (Жордания, 1962; Абуладзе, 1986). Правда, не исключается проникновение его и из Азербайджана, но и там первые птицы, в частности в Баку, встречены в 1977 году. В настоящее время малая горлица в Баку и его Пригородных посёлках — обычная птица. По словам Г. Т. Мустафаева, кроме Баку, оседло живёт в Кировабаде и Нахичевани. Расширение ареала вида продолжается. В частности, 12 августа 1988 года в Дагестане на ж/д станции Дербент наблюдались две особи (Бутьев, устное сообщение). Имеются непроверенные сведения, что будто бы малую горлицу видели в городе Сочи.

С учётом приведённых сведений ареал вида в Восточной Европе и Северной Азии может быть очерчен в следующих границах: от Центрального Закавказья (город Тбилиси) и Восточного Причерноморья на восток до Зайсанской котловины (село Акжар); к северу до города Дербент и посёлок Бекдаш на Западном и Восточном Каспии, город Новый Узень, ж/д станция Жаслык (Устюрт) и город Аральск (Восточное Приаралье). На северо-востоке до города Семипалатинска. К югу — до государственной границы. В долину Кушки на юге Туркменистана малые горлицы совершали залёты с 1950 года, но достоверно их гнездование, в частности в посёлке Моргуновский, установлено в 1955 году (Рустамов, Сухинин, 1957). Сейчас горлицы гнезд5ггся и южнее — в селении Чильдухтер, которое является самым южным пределом ареала вида в Северной Азии.

Не исключено, что расселение малых горлиц на север будет продолжаться вниз по долине Иртыша, от низовьев реки Или на Караганду, от Аральского моря на Актюбинск и по Тургаю; по черноморскому побережью, а также вдоль Северо-Восточного и Северо-Западного Каспия до низовий Урала, Волги, возможно на Северный Кавказ.

Зимние кочёвки. Вопреки существующему мнению (Мекленбурцев, 1951, 1956), малая горлица совершает зимние кочёвки. В это время года если не вся популяция, то значительная её часть в северных участках ареала оставляет места гнездования. Разумеется, это не перелёты на зиму за пределы гнездового ареала. Вместе с тем, даже с учётом биотопических перемещений нельзя согласиться с утверждением, что эти незначительные перемещения происходят не только зимой, но и в другие сезоны (Абдусалямов, 1971). Словом, малая горлица у нас в большинстве мест ведёт оседлый образ жизни, но зимой, особенно в холодное время, покидает северные части ареала. Приведём несколько фактов. На нижнем течении Амударьи в зимние месяцы горлицы откочёвывают из городов Тахиаташ, Ходжейли и Нукус, появляясь там снова в начале марта (Котов, 1976). По нашим наблюдениям, в холодные зимы с северо-востока Туркменистана большинство горлиц отлетают к югу. Сообщалось, что в суровую зиму 1918-1919 годов, когда в Алма-Ате почти месяц стояли морозы около −25°, в городе оставались лишь некоторые особи этой птицы (Шнитников, 1949). Зимние перемещения наблюдались и в горах. На северном склоне Туркестанского хребта и в горах Могол-Тау в Северном Таджикистане горлицы на зиму спускаются в кишлаки, расположенные ниже в долинах (Мирзобоходуров, 1974).

Залёты. Расселение, если оно естественное, начинается обычно с залётов. В Красноводске залётные экземпляры появлялись неоднократно с 60-х годов. На Западном Копетдаге залётные горлицы отмечались, а одна птица была добыта на Терсакане, за несколько лет до того, как они начали гнездиться на Сумбаре. Такую же картину наблюдали в посёлке Моргуновский на Кушке. Происходящее на глазах расселение вида в Армении, Грузии, Азербайджане также начиналось с залётов в 1977 году в города Ереван, Тбилиси и Баку. Но, вероятно, не всегда залёты связаны с дальнейшим расселением горлинок. Так, во внутренних частях Бадхыза, на значительном расстоянии от людских поселений, зарегистрированы одиночные птицы в совершенно неподходящей для них обстановке (Рустамов, Сухинин, 1957). Залётные особи встречены и далеко за пределами гнездового ареала: под Оренбургом 26 мая 1984 года, на озере Тенгиз в Целиноградской области 16 и 22 мая 1979 года.

В мае 1977 года одиночная малая горлица встречена в Москве, близ станции метро «Щёлковская». В дальнейшем несколько раз птицы ещё отмечались в этом городе в 1977 и 1978 годах. Установлены попытки гнездования (птицы со строительным материалом в клюве; найдена скорлупа яйца), а осенью и зимой 1977 года наблюдались стайки до 16 особей (Черенков А. Е., Черенков С. Е., 1983). Это, разумеется, не залёты малой горлицы в Москву, а просто птицы были с юга завезены и выпущены. Все они, конечно, погибли, хотя суровую зиму 1978-1979 годов горлицы перенесли без видимых потерь (Черенков А. Е., Черенков С. Е., 1983). И вполне понятно, что в книге о птицах Москвы и Подмосковья об этом виде не сообщается (Ильичев и др., 1987).

Вмешательство человека, хотя и нарушает естественный ход расселения, в климатически подходящих регионах и в местах, где горлицы обитали, а затем исчезли, не только дозволено, но и нужно. Так, после успешной реакклиматизации Алма-Ата, куда в 1960 году завезли 195, а в 1961 году — 340 экземпляров, стала центром дальнейшего расселения горлицы в прилежащие районы. В самом городе малая горлица теперь является одним из наиболее обычных видов птиц (Гаврилов и др., 1982).

Малая горлица — обитательница городов и посёлков. Вне поселений совершенно не встречается, следовательно типичная синантропная птица. В городах, больших и малых населённых пунктах трудно найти дом, двор, улицу, где бы она не встречалась. Около человека горлица находит для себя пропитание, благоприятное гнездовье и защищающие от непогоды условия, которые для неё одинаково хорошо представлены и в больших городах и в небольших селениях. Решающим фактором в выборе местообитаний в различных участках антропогенного ландшафта является наличие необходимого корма. Значение имеет и тип строений: в районе с многоэтажными домами обычно горлиц меньше, чем на участках с одноэтажными постройками и дворами.

Там, где их не преследуют, а у местного населения малые горлицы пользуются покровительством, людей они совершенно не боятся, не опасаются ни шума, ни яркого ночного освещения, сопровождают человека повсеместно, даже проникают за ним довольно высоко в горы и глубоко в пустыню. В поселениях по Каракумскому каналу сейчас обычная птица. На трассе канала в районе Караметнияза и Часкака появились и стали обычными в течение 4–5 лет (Аннаева, 1965). Встречены в Центральных Каракумах в посёлках Ербент и Серный завод, на северо-западе этой пустыни в посёлке Чагыл (оригинальные данные). В Гиссарском хребте обитает в кишлаке Зидци, лежащем на высоте 2 200 метров (Воробьёв, 1968). На северных склонах Туркестанского хребта населяет кишлаки на высотах 2 100 метров (Мирзобоходуров, 1974). По долине Зеравшана в кишлаках Ярм, Палдарак, Худгяф гнездится на высоте 2 300 метров (Абдусалямов, 1954).

Вид в южных районах ареала, в частности в Индии, обитает преимущественно в природных местообитаниях, хотя и там он проявляет определённые синантропные тенденции (Ali, 1964). Нам приходилось наблюдать этих птиц в городах Агра, Ялвар, Дели и в населённых пунктах к югу от Дели примерно на 200 км. Повсеместно горлицы встречены как около человека, так и вдали от него в древесно-кустарниковых зарослях. Наблюдались малые горлицы, в частности, в заповедниках Сариска и Гхана.

Широкое расселение малых горлиц с юга к северу, от Индии, Пакистана и Афганистана в Среднюю Азию и Казахстан связано с расширением их синантропных тенденций, приведших к переходу от факультативного синантропизма к облигатному (Гаврилов, 1983).

Обычная городская и сельская птица; в одних местах многочисленна, в других плотность её сравнительно умеренная, в третьих малочисленна, а иногда и редка. Так, в Алма-Ате у комбината хлебопродуктов в зимнее время концентрируется 20 тысяч малых горлиц, соответственно в Чимкенте 3 тысячи, а в Кзыл-Орде, у северных границ ареала, только 10 птиц (Пфеффер, Пфандер, 1988). На участках, занятых в Алма-Ате одноэтажными постройками с приусадебными дворами, численность малой горлицы в летнее время в 3 раза выше, чем в районе с многоэтажными домами — соответственно 50 и 18 особей/ч (Ковшарь, 1988). На юге ареала, в частности в Туркменистане, численность вида в сельской местности раз в пять выше, чем в городах (Кекилова, 1973).

Численность малой горлицы по мере освоения ею новой площади возрастает от редкого до доминантного вида в населении птиц. Весной 1946 года на Мургабе южнее Тахтабазара малая горлица не обитала (Дементьев и др., 1955). Первое её появление в долине Кушки, в Моргуновском, зарегистрировано в 1950 году и до 1957 года она в этом посёлке была очень редкой птицей (Рустамов, Сухинин, 1957). Спустя 9 лет эта горлица в посёлке Моргуновский вместе с полевыми воробьями и буланными вьюрками составляла группу доминантных видов в птичьем населении, где численность её была 127 особей на 1 км² (Дроздов, 1968). Ещё пример: в Усть-Каменогорске осенью 1968 года на волю выпущены были две пары этих птиц, которые, несмотря на суровую и многоснежную зиму, выжили; на следующий год там видели выводок. В начале 70-х годов на воле здесь оказались ещё три пары горлиц. В последующем численность их увеличилась, и в 1976 году горлиц отмечали примерно в 30 пунктах этого города (Гаврилов и др., 1982).

Численность малой горлицы зимой даже в Туркменистане, где холодные зимы — очень редкое явление, заметно падает. Например, в Марыйском оазисе, на Мургабе, за 1975–1979 годы численность вида по сезонам, за исключением зимнего, была без особых изменений и составила в среднем на 1 км² весной 18 особей, летом — 20, осенью — 21, а зимой только 10 (Э. А. Рустамов, личное сообщение). Понижения численности зимой известны для Ташкента (Мекленбурцев, 1956) и Ашхабада, вызываются они погодными факторами, уничтожением птиц бродячими кошками и человеком.

Для малой горлицы известны, однако, сокращения численности и катастрофического порядка, приводящие к полному исчезновению их на многие годы с определённых мест гнездового ареала. Такие случаи, о чем уже сообщалось выше, имели место в Казахстане и Киргизии. Зимы с суровыми морозами (до −20°, а иногда и до −30° С) хотя и очень редко, но бывают и на южных участках ареала. В результате наблюдается значительная естественная убыль горлиц. Однако численность их там относительно быстро восстанавливается. Во всяком случае дело не доходит до полного исчезновения птиц.

Причины катастрофического падения численности и полного исчезновения горлиц в ряде мест Казахстана и Киргизии специально, к сожалению, не были выяснены. Высказывалось мнение, что имели значение чрезвычайно суровые зимы, уменьшение поголовья лошадей и в основном прямое преследование птиц человеком (Шнитников, 1949; Долгушин, 1962). Слов нет, холодные, а также многоснежные зимы весьма неблагоприятны для малых горлиц; нельзя преуменьшать и влияние антропического фактора, но, с другой стороны, достаточно хорошо известно истребление горлиц и в ряде других регионов Средней Азии в годы Великой Отечественной войны и в первое время после неё. Остаётся предположить, что в комплексе с другими абиотическими и биотическими факторами, возможно, имело место и явление эпизоотического характера. В самом деле, почему в исключительно суровую зиму 1918-1919 годов жившие в Алма-Ате горлинки окончательно из этого города не исчезли и последующем обитали здесь до 30-х годов, когда их численность в городе пошла на убыль и птицы окончательно там исчезли в 1935-1936 годах (Долгушин, 1962). К месту будет напомнить, что наиболее суровую за последние 20 лет московскую зиму 1978-1979 годах горлицы перенесли без видимых потерь (Черенков А. Е., Черенков С. Е., 1983). Наконец, суровые и многоснежные зимы в Казахстане были и в течение последних 20–25 лёт; однако ареал вида здесь существенно расширился (Гаврилов и др., 1982).

В связи с изложенным интересно, что зимой 1984-1985 годов на комбинате хлебопродуктов в Алма-Ате среди малых горлиц отмечена массовая гибель по причине возникшей и имевшей быстрое распространение эпизоотии. Численность сократилась в 2–3 раза. Падение численности горлиц было отмечено и в других частях города (Пфеффер, Пфандер, 1988).

Активность дневная. Её особенности определяются погодными условиями, временем начала и окончания сумерек. Независимо от сезона года стоит начаться дождю, как горлицы перестают издавать голос и стараются держаться в укрытии под карнизами крыш, в кроне деревьев и так далее. После дождя, когда разойдутся тучи, покажется солнце, они вновь активны. Просыпаются рано утром, незадолго до восхода солнца. В Ашхабаде в середине июня это происходит в 4 часа утра, в начале февраля — в 7 часов 45 минут, а в середине октября — около 6 часов утра. Соответственно засыпание в 21 час, в 18 часов 30 минут и в 19 часов. После пробуждения птицы оставляют места ночлега и отправляются на кормёжку и водопой, которые повторяются ещё вечером. При дефиците пищи птицы кормятся целыми днями. В течение дня 2–3 раза, особенно в жаркое время, птицы отдыхают на деревьях, карнизах и в других подходящих местах.

Специальные наблюдения в Самарканде (Котов, 1976) и в Ашхабаде показали, что в зависимости от сезона дневная активность птиц меняется и направлена на реализацию соответствующих жизненных функций (токование, гнёздостроение, насиживание, вскармливание птенцов, кормёжка, дневной отдых, уход за оперением и так далее). Так, токование и токовые полёты (после пробуждения, среди дня и перед ночным отдыхом, в период гнёздостроения) в итоге продолжаются 3,5–4,0 часа, а во время выкармливания птенцов 2,0–2,5 часа; кормёжка и водопой взрослых птиц, происходящие в день 2, а иногда и 3 раза, в период гнёздостроения продолжаются 4,0, а при выкармливании птенцов — 5–6 часов; дневной отдых при гнёздостроении — не менее 4,0 часов, а во время кормления птенцов — 6–7 часов и так далее. Летняя активность взрослых особей, с учётом дневного отдыха, продолжается, как минимум, 18 часов, соответственно зимняя — 7 часов 30 минут — 8 часов 30 минут.

Малые горлицы обычно держатся парами и очень небольшими стайками, но зимой у элеваторов, зерновых складов, хлопкоочистительных заводов, базарных площадей концентрируется до 150–200 птиц одновременно. Кормятся часто с домашними курами и воробьями. Общественные черты в их поведении проявляются иногда и в гнездовое время, когда на чердаках пара от другой пары селится в близком соседстве.

В пределах Северной Азии относительно полно питание малой горлицы изучено в Туркменистане (Кекилова, 1973). Здесь она исключительно зерноядная птица, хотя в просмотренных зобах и желудках в крайне редких случаях попадались какие-то моллюски. Раковинки улитки и остатки жуков были найдены в зобах горлиц также в Узбекистане (Мекленбурцев, 1956).

Кормятся на дорогах, во дворах, у птичьих и животноводческих ферм, у мельниц, элеваторов, зернохранилищ. Места кормёжки, в частности зимой, меняются в зависимости от размещения источников кормов и степени их изобилия, а также от погодных условий. Замечено, например, что к 1 января 1985 года, когда в Алма-Ате стояла пасмурная морозная погода (-8° С), горлицы концентрировались во дворах (численность 15,3 особей/ч), на улицах их было очень мало (0,6 особей/ч), а 1 февраля 1985 года было тепло (+1°) и их концентрации во дворах не наблюдалось (19,7 особей/ч приходилось на долю улиц и 16,8 — на долю дворов) (Ковшарь, 1988).

Результаты анализа 29 желудков малых горлиц, добытых в Туркменистане, показали, что в составе пищи обнаружены семена 31 вида диких и культурных растений. Весной горлицы используют для питания 23 вида растений, осенью 19, зимой 5 видов. Весной больше поедается пшеница (44,4% встреч), ячмень (22.2), гречишка (66,6), щирица (55,5), дымянка (77,7), вика (22,2), виноград (33.3), гелиотроп (22,2), нонея каспийская (22,2), лалемантия Рауля (22,2%); осенью — кукуруза (31,3), пшеница (18,7), ячмень (25), щирица (18,7), малькольмия (18,7), вишня (18,7), виноград (18,7), парнолистник (25,0), вьюнок полевой (37,5), паслён чёрный (18,7), дыня (31,3%). Если принять во внимание поедание ещё семян джугары, маша, фасоли, нуда, помидора, куриного проса, портулака, петушиного гребня и ягод шелковицы (Ахмедов, 1957; Алшаева, 1965; Абдусалямов, 1971), то список видов растений в рационе этих птиц достигает 40, из которых около 30 дикорастущие. Во все сезоны в желудках обнаружены гастролиты (Кекилова, 1973).

В зобах птенцов встречаются, начиная с 4-го и 5-го дней, зерна и семена сорняков, то есть пища взрослых птиц, в частности семена винограда, джугары, кукурузы (Аннаева, 1965; Котов, 1976).

Горлица много и охотно пьёт. Исследования показали, что у неё в зобу во все сезоны года воды больше, чем у обыкновенной горлицы. В частности, в летнее. время содержание воды в зобу у малой горлицы составило около 50%, что почти на 14% выше, чем у обыкновенной (Аманова, 1974).

Значительное количество яиц и птенцов гибнет от ранне-весенних и поздне-осенних заморозков и осадков. Местами яйца и птенцы выпадают из гнёзд в результате ветров, иногда дующих с большой силой. Немало гнёзд с яйцами и птенцами разоряются кошками и детьми. По взрослым птицам стреляют не только из рогаток, но и из ружей. В Ашхабаде от пресса хищников, неблагоприятных погодных условий, а также от воздействия антропического фактора популяция теряет по меньшей мере треть своего количества (ориг. данные).

В местах зимних скоплений (элеваторы, зернохранилища, комбинаты хлебопродуктов и тому подобного) взрослых птиц истребляют хищники. По подсчётам, возможно завышенным, в Алма-Ате на комбинате хлебопродуктов соколами, ястребами, канюками ежегодно изымается 4 000 малых юрлиц, или 25–50% от их общего числа здесь в разные годы (Пфеффер, Пфандер, 1988).

От эпизоотий, возникающих в местах скоплений и контакта малых горлиц с другими видами птиц (сизые голуби, кольчатые горлицы, майны, грачи, воробьи), гибнет большое их количество, приводящее не только к снижению численности, но, как уже говорилось, и к полному исчезновению этих птиц из данного региона, иногда и с большой территории. О подобной эпизоотии, хотя и не столь значительной, среди горлиц зимой 1984-1985 года на комбинате хлебопродуктов в Алма-Ате было сказано выше (Пфеффер, Пфандер, 1988).

Неблагоприятно сказывается на птицах задымлённость атмосферы. Нередко, в частности в Ашхабаде, зимой можно встретить до неузнаваемости «грязно-чёрных» горлиц. Это — результат сильного загрязнения оперения птиц сажей, золой, копотью.

Малая горлица — неотъемлемый компонент пейзажа и среды в городах и посёлках, в кишлаках и аулах, без преувеличения— их украшение. Она совсем неназойливая, хотя и постоянно находится около человека. Не вредит сельскохозяйственным культурам, так как не кормится на полях. Подбирает лишь рассыпанное зерно на дорогах, у элеваторов и зерноскладов. У скотоферм роется в помёте домашних животных, извлекая из него непереваренное зерно. Во дворах и на птицефермах растаскивает корм домашних птиц и иногда за это преследуется. В местах скопления и ночёвки малые горлицы загрязняют землю помётом, но не столь сильно, как грачи и некоторые другие общественные птицы. Основу питания малых горлиц составляют семена сорняков, которые ими поедаются в значительном количестве. В целом при хозяйственной оценке и роли малой горлицы в природе нельзя, конечно, со счетов сбрасывать возможное её участие в «цепях» эпизоотии.

Малая горлица не является объектом спортивной охоты. Из-за мелодичного голоса, привязанности к жилью к ней у местного населения благосклонное отношение. И, конечно, как полезная и миниатюрно-изящная птица она заслуживает всяческой охраны. Её следует охранять и подкармливать, особенно в зимнее время, когда она из-за бескормицы и холода нередко гибнет. Необходимо усиление воспитательной работы среди детей и школьников по бережному отношению к малым горлицам.