Обыкновенная горлица
Streptopelia turtur

Небольшой стройный по общему складу голубь. При передвижении по земле ходит мелкими шажками. Перед взлётом как бы «вытягивается», сжимая оперение, что делает его ещё более изящным. При взлёте обращает на себя внимание чётко очерченная белая полоса на конце хвоста. В гнездовое время держится парами, которые часто, особенно в средней полосе, можно видеть на просёлочных дорогах в лесу.

В брачное время в районе гнездового участка далеко слышится воркование, которое можно передать звуками «курр—курр—курр» или «турр—турр—турр». После трёх-четырёх слотов следует пауза и воркование повторяется вновь. С ветвей деревьев слетает с сильным характерным шумом, хлопая крыльями. Во внегнездовое время держится стаями, иногда смешанными: в Казахстане вместе с большой горлицей, бурым, реже сизым голубями, в средней полосе России — с клинтухом. У дорог стаи чаще всего рассаживаются на провода электро- и радиолиний. Численность стай — от 10 до 30 и лишь изредка — более 30 птиц. В период миграций на Украине и в Молдавии, а также в странах Балканского полуострова объединяются в более крупные стаи, которые вереницами перелетают с одной группы деревьев к другой в направлении общего движения птиц.

От большой горлицы отличается более мелкими размерами и определённым изяществом очертаний в полете. Подвид Streptopelia turtur arenicolа довольно похож на малую горлицу, но во взрослом оперении легко отличается наличием пестрин на спине и верхней части крыльев, а также голубыми «зеркальцами» на шее (рис. 33).

Окраска. Взрослая птица. Лоб сизый, шея и горло бледные серо-голубые, грудь сизая с розоватым оттенком, брюхо беловато-серое. В верхней части по бокам шеи зеркальца, состоящие из четырёх рядов чёрных перьев с узкими сизыми (иногда белыми) вершинами. Первый ряд, считая от головы, скрыт серовато-сизо-розовыми перьями шеи, четвёртый с более тёмными вершинами. В рядах по 5–7 перьев. Спина бурая. В средней части спины бурые перья с чёрными наствольными пятнами, в нижней части эта окраска переходит в более бурую, так как чёрный цвет наствольных пятен заменяется бурым, тёмно-бурым, а у Streptopelia turtur arenicola светло-бурым. Бока тела под крыльями тёмно-сизые, светлеющие по мере приближения к брюшку.

Маховые бурые, однотонные. Кроющие крыла голубовато-сизые, причём верхние кроющие с тёмными пятнами и бурой (более светлой, чем центральная часть) окантовкой, шириной 2–3 мм. Второстепенные кроющие тёмные, с бурой окантовкой на внешней части пера шириной до 4–5 мм. Низ крыла равномерно сизый. Хвост закруглённый. Рулевых 12. Крайние рулевые на 7–12 мм короче средних. Средние рулевые равномерно сизые на всем протяжении. На дистальном конце остальных рулевых чётко очерченная белая полоса, размеры которой увеличиваются к краю хвоста, её ширина 25–27 мм. Одно, реже два крайних рулевых с белыми наружными опахалами.

Голая кожа вокруг глаз малиново-красного цвета, окраска цевки у взрослых особей такая же. Радужина оранжево-красная или оранжево-бурая. Клюв чёрный, восковица серовато-сизая.

Молодая птица. Преобладают более светлые, серые однотонные цвета. «Зеркальца» на шее нет. Отсутствует розовый оттенок, который проявляется в окраске взрослых особей. У молодых он заменён светло-серым. Общая окраска более тусклая. Цевка бурая, светло-серая или коричневая. Радужина — коричневая. В Нижней Австрии в долине реки Эрлауф в 1958 году встречены альбиносы этого вида (Ressel, 1963).

Гнездовые птенцы покрыты белым пухом, иногда имеющим сероватый оттенок. Неоперённые части тела и кожа брюшка желтоватые или светло-серые, у азиатского подвида тёмные или даже чёрные (Бакаев, 1986).

Основные зоологические размеры (длина крыла, хвоста, клюва и цевки) приведены в табл. 1.

Средняя длина самцов (n = 16) Streptopelia turtur turtur 285 мм, самок (n = 10) 282,4; по Р. Н. Мекленбурцеву (1951), соответственно 296,5 (n = 8) и 299 (n = 9). Средняя длина самцов Streptopelia turtur arenicola 284 мм (n = 5), самок (n = 1) 287; по Р. Н. Мекленбурцеву (1951), средняя длина самцов 297,4 мм (n = 5), самок — не приводится.

Размах крыльев номинального подвида у самцов (n = 11) равен 536 мм, у самок (n = 12) 518,5; у самцов Streptopelia turtur arenicola (n = 7) 529,7 мм, у самки (n = 1) 498 мм (материалы ЗМ МГУ, ЗИН РАН, ориг. данные). Масса колеблется в пределах 120–200 граммов. Как правило, наибольшей массы птицы достигают в период осенней миграции. Так, по устному сообщению Ф. В. Иванова, на осеннем перелёте в Албании масса горлиц составляла около 200 грамм. Масса самцов номинального подвида в августе — сентябре на Украине (коллекция ЗИН РАН; сборы Л. А. Портенко, Е. С. Птушенко, А. Н. Северцова, М. А. Мензбира) составляет в среднем 159,7 грамма (n = 19), самок 145,5 грамма (n = 7).

Масса самцов, добытых в Рязанской области в середине августа, составила 155, 162 и 169 граммов (сборы В. А. Корсакова, коллекция ОГЗ). Масса самки Streptopelia turtur arenicola, добытой 25 июня 1948 в Джунгарском Алатау, составила 152 грамма. По Крэмпу (Cramp, 1985), масса птиц, добытых во время весенней миграции в Камарге (Франция), равна в среднем 125 грамм (lim 100–156; n = 48), в июне — июле — 148 (n = 28), в августе — сентябре у взрослых — 152 (120–208; n = 15), у молодых — 126 грамм (99–170; n = 17). Масса самцов, взвешенных в Турции в конце мая — середине июля, 131 грамм (105–143; n = 5). Масса сентябрьских мигрантов в Португалии (n = 246) равна 132 граммам при отклонениях от 85 до 170. Масса птиц Streptopelia turtur arenicola из Ирана и Афганистана, добытых в период от середины мая до раннего августа, составляет: у самцов в среднем 124 грамма при отклонении от 111 до 140 (n = 6), у самок соответственно 118 (107–131; n = 6).

Молодые птицы, выведшиеся в мае — июне, начинают линьку в возрасте около 5 недель, после подъёма на крыло. До начала осенней миграции у них сменяется большая часть контурного пера. Линька маховых и рулевых перьев происходит в период зимовки. Во всяком случае, по Р. Н. Мекленбурцеву (1951), птицы улетают на зимовку в старом, а возвращаются к местам гнездования в новом оперении.

Кремп (Cramp, 1985) также считает, что линька маховых проходит постепенно в январе — марте. Замечено также, что у части птиц одно-четыре проксимальных первостепенных маховых заменяются уже во время движения птиц к местам гнездования. Молодые, вылупление которых произошло в более поздние сроки, начинают миграцию в первом «юношеском» наряде. Поздней осенью у них может заменяться часть перьев спины и надхвостья. Последовательность замены перьев крыла в основном типична для голубей.

Линька первостепенных и второстепенных маховых перьев у взрослых птиц идёт одновременно: первых — центробежно, вторых — центростремительно. Чаще всего одновременно выпадает по одному—два пера каждой из названных групп. Продолжительность отрастания перьев составляет 12–15 дней, а общая длительность замены оперения крыльев — 70–100 дней. Р. Н. Мекленбурцев (1951) полагает, что линька обыкновенной горлицы изучена недостаточно. Можно констатировать, что за прошедшие 40 лет серьёзных исследований по этому вопросу не проводилось.

Политипический вид. В Восточной Европе и Северной Азии два подвида.

1. Streptopelia turtur turtur — Columba turtur Linnaeus, 1758, Syst Nat., ed. 10., c. 164, Англия. Более крупный и тёмный подвид. Распространён от Канарских островов и атлантического побережья Европы к востоку до предгорий Алтая (исключая Болеарские острова). В восточной части ареала на гнездовье и пролёте встречается в одних районах с азиатским подвидом.
2. Streptopelia turtur arenicola — Streptopelia turtur arenicola Hartert, 1894, Novitates Zool., 1, c. 42, Фао, Персидский залив. Синоним: Turtur communis var. grigorjewi. Zarudny et Loudon. Om. Monatsber. 1902, c. 149, Гильменд, Белуджистан. Окраска светлее, размеры меньше. Распространение: от Болеарских островов (Средиземное море), Северо-Западной Африки, Турции, Ирана, Афганистана, восточного побережья Каспийского моря на восток до границ ареала вида. На север поднимается до долины Эмбы, Мугоджар, низовьев Тургая. Р. Н. Мекленбурцев (1951) выделяет внутри этого подвида отдельную форму Streptopelia turtur loei, обитающую только на Болеарских островах. Кроме того, выделяют ещё два подвида.
3. Streptopelia turtur hoggara (Gegr von Schweppenburge, 1910). Обитает в горных районах Центральной и Южной Сахары, в Алжире и Нигерии.
4. Streptopelia turtur isabellina. Синоним: Streptopelia turtur rufescens (Brehm, 1845). Встречается по долине Нила, включая западные оазисы на территории Египта и Северного Судана (Hovard, Moore, 1980).

Гнездовой ареал. Обыкновенная горлица занимает практически всю Западную Европу, за исключением Дании, где она гнездится небольшими пятнами, и Скандинавии, включая Финляндию. В Великобритании на гнездовании распространена повсеместно до 54° северной широты, севернее же гнездится также «пятнами», заходя на север вдоль восточного побережья.

В пределах бывшего СССР северная граница гнездового ареала захватывает все прибалтийские республики, Ленинградскую область, доходя в Архангельской области до Онежской губы Белого моря. Отсюда северная граница гнездового ареала спускается к Уралу на уровне 56–57° северной широты. Известна на гнездовании в Вологодской области и Дарвинском заповеднике, хотя данных о её гнездовании на территории Ярославской области нет (Кузнецов, Макковеева, 1959). Гнездится в южной части Пермской области и в Удмуртии. По М. А. Мензбиру (1895), гнездилась в Екатеринбургской губернии, хотя и была редка там, но южнее — везде обычна, включая степные районы Оренбуржья. Восточная граница доходит до Тобола и Иртыша, захватывая западную часть Алтайского края. В Узбекистане в горных районах проникает до границы лиственных зарослей, расположенных по берегам нижних и средних течений горных рек, обычно гнездится в арчевниках (Салихбаев и др., 1964; Бакаев, 1986). В Казахстане встречается практически повсеместно (рис. 34, 35).

Южная граница ареала в Средней Азии практически совпадает с распространением лесной и кустарниковой растительности на Аравийском полуострове. В восточной части Северной Африки гнездится по долинам рек (Нил) и оазисам, в западной части захватывает Тунис, северную часть Алжира и Марокко, гнездится на Канарских и Болеарских островах.

На протяжении последних 50 лет распространение обыкновенной горлицы в Восточной Европе претерпело существенные изменения. Если ещё в 1951 году Р. Н. Мекленбурцев писал о том, что этот вид гнездится только в южной части Эстонии, а в Ленинградской области известен лишь как залётный, то к началу 80-х годов его северная граница в западной части значительно продвинулась на север. А. С. Мальчевский и Г. Б. Пукинский (1983) датируют начало распространения горлицы на север 1953 годом. Они же сообщают, что с этого же времени она стала встречаться довольно регулярно и в Финляндии. Согласно Атласу птиц Финляндии (Hyyta et al., 1983), самая северная встреча гнездования горлицы в этой стране в настоящее время зарегистрирована на 74°52′, на границе с Россией. Она распространена по побережью Балтийского моря и главным образом в южной части страны.

По данным А. С. Мальчевскош и Ю. Б. Пукинского (1983), интенсивное заселение горлицей Ленинградской области началось в 60-х годах. Уже к 1966 году горлицы, по их сведениям, несомненно гнездились в Лужском, Сланцевском, Ломоносовском районах, а также ка Колтушских высотах Карельского перешейка. В конце 60-х годов горлица стала проникать и в северные районы Ленинградской области, с начала 70-х годов встречена под Петрозаводском (Карелия), стала обычной птицей в южных и центральных частях Вологодской области (Бутьев, 1978; Полозов, 1978). Описанная картина заселения горлицей северо-запада страны объясняет, почему по данным зоологов, работавших в Ярославской области в середине 50-х годов, горлица была отнесена ещё к редким залётным птицам (Кузнецов, Макковеева, 1959). Позднее всего горлица заселила север Карельского перешейка, проникая сюда как с юга Ленинградской области, так и из Финляндии (Мальчевский, Пукинский, 1983).

Относительно распространения горлицы «внутри» ареала, наиболее исчерпывающие сведения на начало пятидесятых годов приведены в очерке Р. Н. Мекленбурцева (1951). Им подытожены данные в сущности за конец XIX века и первую половину XX. Однако поскольку интенсивное расселение этого вида и «захват» им новых территорий на севере европейской части нашей страны отмечены только с 50-х годов, сведения по остальной части ареала, приводимые в его очерке, можно с успехом отнести и к настоящему времени. По последним оценкам, заметного изменения численности и распространения обыкновенной горлицы, за исключением упомянутой выше территории, за прошедшие 40 лет не зафиксировано. Можно констатировать также, что современное распространение этого вида внутри ареала практически не изменилось со времён М. А. Мензбира (1895). По данным исследователей, изучавших этот вопрос после Р. Н. Мекленбурцева, обыкновенная горлица и сейчас в пределах своего ареала повсеместно весьма обычна, а местами — многочисленна.

Наибольшей численности она достигает в южных частях ареала — Молдавии (Аверин, Ганя, 1970), Южной и Западной Украине, включая Крымский полуостров (Страутман, 1954, 1963, Шестяковский, 1957; Костин, 1983), по всей Белоруссии (Федюшин, Долбик, 1967), в Чернозёмном центре (Барабаш-Никифоров, Семаго, 1963), Нечерноземье (Пузанов и др., 1942; Шапошников и др., 1959; Воронцов, 1967; Луговой, 1975). Сохраняется высокая плотность населения горлицы и при движении к Уралу (Дубинин, 1953; Горшков, 1977). Весьма обычна горлица и в типичных для неё местообитаниях во всех среднеазиатских республиках (Шнитников, 1949; Дементьев, 1952; Иванов и др., 1953; Янушевич, 1959; Гаврин, 1962; Иванов, 1969, Абдусалямод, 1971). Однако уже в Гиссаро-Каратегине она гнездится спорадично и здесь редка (Попов, 1959), а в Приобье и на Алтае, равно как и в Средней Сибири (Реймерс, 1965), не зарегистрирована вовсе и заменяется здесь большой горлицей (Равкин, 1973, 1978). Отметим, что если продвижение этого вида в европейской части России в северном направлении подтверждается многочисленными наблюдениями (см. выше), то продвижения горлицы на восток не зафиксировано. Скорее можно констатировать довольно стабильное положение восточной границы этого вида на всем протяжении последнего столетия.

Расположены в Центральной Африке между 10 и 20° северной широты (см. рис. 35). На территории Восточной Европы и Северной Азии отсутствуют. Регистрация двух «необычайно зажиревших» птиц 25 декабря 1912 в районе Байрам-Али (Мекленбурцев, 1951) может свидетельствовать лишь о том, что в процессе перелёта отдельные особи могут отставать от основной массы мигрантов и благополучно переживать во всяком случае часть зимнего сезона.

Весенний перелёт заметен в южных частях ареала. На большей его части горлицы весной появляются парами или небольшими стайками по 4–8, максимум 10–20 птиц (Гаврин, 1962; Абдусалямов, 1971 и др.; Горшков, 1977).

Исследования, проведённые в последние десятилетия, подтвердили мнение о том, что пролёт, как правило, происходит в ночное время и на большой высоте (Гаврилов, 1979; Дольник, 1985). Дневные же наблюдения, регистрирующие так называемую видимую миграцию птиц, не отражают истинной картины этого явления (Дольник, 1981). Тем не менее пренебрегать материалами о видимой миграции горлиц, за неимением конкретных данных об их ночных и высотных передвижениях, не представляется разумным.

В результате целенаправленного изучения миграции птиц в 70–80-х годах путём учёта «видимой» миграции и их отлова удалось получить достаточно полные данные о перемещениях обыкновенной горлицы в различных районах Средней Азии. На весеннем пролёте в районе Джунгарских ворот, то есть на самом востоке Казахстана, голубей летит мало, а обыкновенная горлица не встречается вовсе. В районе Чокпакского перевала (Джамбулская область — Западный Тянь-Шань) она составляет 26,8% мигрирующих горлиц, из них 98,8% перемещается в северо-восточном направлении. Не зарегистрировано весеннего, а также и осеннего пролёта горлиц в низовьях реки Тургай (Центральный Казахстан), где наблюдения проводились в низменных участках. Наконец, в среднем течении реки Урал (Западный Казахстан) голуби были немногочисленны (1,1–3,9% зарегистрированных за весну птиц), а пролёт обыкновенной горлицы, проходящий в мае, полностью не учтён. Осенью картина пролёта несколько иная.

В районе Чокпакскош перевала обыкновенная горлица составила лишь 12,6% всех горлиц, из которых 92,3% перемещалось на юго-запад, причём «видимая» миграция довольно слабая, хотя в лесополосах днем их скапливается «громадное количество». В среднем течении реки Урал на осеннем пролёте горлица составила 52,9% всех голубей, которые в общей массе птиц составляют незначительное число (от 0,6% в 1973 до 5,5% в 1974 году). 70% горлиц летит в южном направлении. Наблюдения позволяют предположить, что пролёт горлиц происходит преимущественно в ночное время и только утром удаётся зарегистрировать незначительное количество птиц, заканчивающих ночной перелёт (Гаврилов, 1979). Повсеместно основная масса мигрирующих птиц регистрируется с помощью традиционных методов наблюдения на высоте от 11 до 50 м над поверхностью земли.

Время первых встреч пролетающих горлиц на Чокпакском перевале весной — от 27 апреля (1970 года) до 12 мая (1981 года), по наблюдениям с 1967 по 1981 годы (Гаврилов, Гисцов, 1985). Основной пролёт на этом участке проходит во II–III пятидневках мая (57,6% птиц), но по материалам отлова — в III–IV пятидневках (75,5%). Самцы и самки летят одновременно, но к концу пролёта преобладают самцы. Осенний пролёт проходит с 15 августа (1969 года) по 22 октября (1977 года). Взрослые и молодые птицы летят одновременно, хотя в начале миграции преобладают первые (Гаврилов, Гисцов, 1985). Общее соотношение взрослых и молодых 1 : 2.

В низовьях реки Урал горлицы составляют наиболее многочисленную группу голубиных на весеннем пролёте, причём 80% этих птиц летят строго на север. Осенью пролёт происходит в основном в сентябре, когда пролетало 82,7% всех встреченных птиц, В дни пиков пролёта пролетало по 105–170 особей. Большинство горлиц (63,1%) летит в южном направлении, часть (34,9%) — в северном. Авторы предполагают, что последние представлены местными птицами (Хроков, Гаврилов, 1976).

В Кызылкумах у подножия хр. Кульджуктау весной 1973 года обыкновенная горлица составила всего 0,6% зарегистрированных птиц, из них 83,2% пролегают в утренние часы и первую половину дня (с 6 до 13 часов) (Остапенко и др., 1976).

Горлица прилетает одной из последних среди мигрирующих видов голубей. Появление её на южных границах весной датируется разными числами второй половины апреля. По экземплярам, хранящимся в коллекциях ЗМ МГУ, ЗМ ННГУ, ЗИН РАН, ОГЗ и др., можно привести такие данные В Ленкорани Г. Н. Радде добыл горлицу 17 апреля 1866 года, во Владикавказе Л. Б. Бёме — 22 апреля 1919, в окрестностях Еревана А. С. Серебровский — 29 апреля 1926. Примерно в те же сроки добывали горлиц и в средней полосе России: в Симбирской губернии 23 и 26 апреля 1900 года (С. А. Бутурлин), 30 апреля 1925 — под Курском, 28 апреля 1949 — под городом Горьким (ныне Нижний Новгород), 02 мая 1953 — в Омском заповеднике (В. А. Корсаков). В первой декаде мая первых горлиц находили на пространстве от Бишкента (01 мая 1914) и Ужгорода (03 мая 1950) до Москвы (04 мая 1908), Мордовии (02 мая 1969, А. Е. Луговой) и от Майкопа (07 мая 1935, А. А. Насимович) до Беловежья (09 мая 1954, А. Г. Банников) и Минской губернии (10 мая 1894, В. Н. Шнитников). Те же сроки указываются и другими исследователями (Мекленбурцев, 1951; Аверин, Ганя, 1970). Лишь несколько указаний о встречах этих птиц в марте (Измайлов — река Хопёр; Сатаева, 1937), по мнению Р, Н. Мекленбурцева (1951), вызывают сомнения, поскольку не согласуются с большим массивом накопленных по этому параметру данных. В течение мая горлица продвигается в северном направлении. В первой декаде мая их отмечали у Оренбурга, Казани и Тамбова. В первых числах мая появляются обыкновенные горлицы и в Ленинградской области (Мальчевский, Пукинский, 1983). Во второй декаде мая прилёт горлицы был зарегистрирован в окрестностях города Горького, Калуге, а также в низовьях Иргиза (Мекленбурцев, 1951; Пузанов и др., 1942).

Первая встреча горлиц (в некоторых случаях определённая по воркованию) в Окском заповеднике (Рязанская область) за 19 лет наблюдения — с 1938 по 1956 годы — отмечалась в период с 19 апреля по 09 мая (Сергеева, 1958), а в 1957–1985 годах — с 24 апреля по 07 мая, в среднем 01 мая (ориг.). Появление её на юге Украины датируется серединой апреля: Черноморский заповедник 14–19 апреля; окрестности Херсона 27 апреля — 03 мая; плавни Днепра 10 апреля 1948 и 06 мая 1950. В Харьковской области её появление регистрируют в среднем 01 мая, при крайних датах с 24 апреля по 09 мая (за 14 лет наблюдения); в окрестностях Киева — с 24 апреля по 05 мая (в среднем — 29.04; Кистяковський, 19.57).

Наконец, в Ухте (республика Коми) горлица была добыта 28 мая 1978, (коллекция ЗМ МГУ). В район Ташкента азиатский подвид прилетает не ранее 16 апреля, на южные склоны гор Узбекистана — 26 апреля (Мекленбурцев, 1956; Салихбаев и др., 1970; Бакаев, 1986), а у северных подножий Нуратау прилёт отмечен 10–20 мая (Бакаев, 1986). В Голодной степи даты прилёта: 19–24 апреля (Фундукчиев, 1979). В Зеравшанской долине в период с 1967 по 1980 годы первое появление зафиксировано с 16 по 29 апреля. Есть сведения о встрече обыкновенной горлицы в Реяетекс в тёплые весны 20 марта (Атаев, 1979).

Массовый (валовый) полёт горлиц проходит спустя 5—6-дневный срок после первой встречи (Мекленбурцев, 1951).

Приведённые сведения подтверждают мнение о кратковременности процесса весеннего пролёта горлиц по всей территории её ареала, который можно оценить одной-двумя декадами.

Осенний пролёт проходит с конца июля по октябрь. В северной части ареала осенью горлицы исчезают незаметно или перед отлётом образуют небольшие стайки численностью до 5–7, максимум 14 особей (Мальчевский, Пукинский, 1983), в других местах — до 25–30 птиц (Вологодская область; Бутьев, 1978).

Заметное движение молодых горлиц, которые устремляются к югу в первой волне в районе города Гурьева, регистрируется в начале второй декады августа, тогда же горлицы исчезают из Калужских лесов. Во второй половине августа наблюдается отлёт горлиц на Южном Каспии, берегах Аральского моря, в Калининградской области. В сентябре пролёт горлиц отмечают в Крыму и Молдавии (Аверин, Гаки, 1970). Только отдельные птицы задерживаются здесь до середины октября, большинство же покидает Молдавию, как и всю территорию Восточной Европы, в сентябре (Мекленбурцев, 1951). Что касается азиатского подвида, то С. Б. Бакаев (1986) добыл «отставшую» горлицу в районе Бухары 4 октября, а Р. Н. Мекленбурцев (1956) наблюдал необычайно поздний пролёт в районе Баяута (Узбекистан) — 5 ноября, но лишь однажды.

Осенью часто объединяются в стаи вместе с клинтухами, реже с сизыми голубями. В Средней Азии образуют стаи вместе с большой горлицей и другими видами голубей. В это время на кормёжке в средней полосе часто держатся в стаях вороновых: грачей и галок. «Видимая миграция» наблюдается преимущественно в южных частях ареала: в долинах Урала, в Казахстане, Южной Украине, Крыму. При этом стаи горлиц активно перемещаются в одном направлении от одной группы деревьев к другой. В Албании осенью мигрируют вместе с иволгами в конце августа — сентябре и в это время являются излюбленным объектом охоты местных жителей. Из средней полосы европейской части горлицы исчезают сравнительно незаметно. Во всяком случае, при специальных наблюдениях за отлётом птиц из Окского заповедника горлица среди мигрантов не замечена (Полякова, 1978). Отлёт этого вида происходит постепенно. Первоначально горлиц можно регистрировать вдоль шоссейных и просёлочных дорог, где они собирают корм. Вспугнутые автомашиной птицы усаживаются на провода телефонных и электролиний. В Рязанской области наибольшее число птиц осенью регистрируется в последних числах августа—первых числах сентября. Затем число горлиц резко сокращается и вдоль дорог удаётся регистрировать их в количестве 2–5% в стаях вяхирей, клинтухов и сизых голубей, которые теперь составляют большую часть птиц этого отряда в фауне региона.

Большинство авторов указывает, что число птиц в пролётных стаях, как правило, невелико. Однако, по наблюдениям П. П. Горшкова (1977), в Волжско-Камском крае горлицы в середине пролётного периода держатся осенью стаями по 100 и более птиц, а иногда скапливаются в группы до 600–700 особей. 10 октября в устье реки Камы при снегопаде и сильном ветре отмечен пролёт этого вида стаями от 130 до 250 птиц в каждой (число встреченных стай не указано).

В августе 1959 года встречена кормящаяся стая обыкновенных горлиц численностью около 1 000 птиц (Горшков, 1977).

Горлица гнездится в лесных угодьях. При этом в северной части ареала она предпочитает разреженные сосновые, а также другие хвойные насаждения, а в более южных частях — лиственные леса, лесные полосы и сады. Глухих хвойных лесов избегает. Охотнее селится по опушкам, невдалеке от полян, просёлочных дорог, шоссе и просек. Довольно обычна в молодой поросли дубовых припойменных лесов средней полосы России. Всегда предпочитает здесь лиственные или смешанные леса однотипно хвойным, хотя в придорожных полезащитных полосах гнездится в насаждениях, состоящих из сплошной сосны. Авторы, описывающие животный мир Горьковской (ныне Нижегородской) области, считают её птицей скорее лесостепной (Пузанов и др., 1942).

Результаты анализа картотеки гнёзд (Murton, 1968). На Британских островах большинство гнёзд (9%) у обыкновенной горлицы отмечены вблизи сельскохозяйственных угодий, 23% — в лиственном лесу, 9% — в садах, 7% — около водоёмов, 5% — в хвойном лесу, 4% — на пустырях, 2% — среди зарослей вереска и только 1 % — в парках. В Молдавии она чаще всего селится в лесополосах, городских парках и других древесных и кустарниковых насаждениях (Аверин, Ганя, 1970), в Ленинградской области — преимущественно в борах, на участках молодого соснового леса, но некоторые пары держались в уремных лесах по берегам ручьёв, а также на опушках ельников (Мальчевский, Пукинский, 1983). В Латвии населяет различные насаждения с густым подлеском. На южной оконечности Урала гнездится в широколиственных колках и пойменных вязово-осокоревых лесах (Кирихов, 1952).

В Казахстане обитает в лесах, рощах и садах, встречается при наличии таких насаждений даже в пустыне, но везде невдалеке от воды (в лиственных лесах — вязовых (по Уралу), тополевых, берёзовых, осиновых, яблоневых, ореховых, в кустарниках по долинам рек, а также на водоразделах, в тамарисках и саксаульниках, в кустарниках песков). Реже встречается по развалинам зимовок, вокруг которых разрастаются высокие травы. Гнездится также в сосновых борах — в Наурзуме, Аман-Карагае, Ара-Карагае, как редкость — в Каркаралинском бору. В еловых лесах в Казахстане не встречается, так же как и в арчевниках. Необходимым условием является наличие поблизости воды. Именно поэтому горлицы не поселяются во внутренних безводных частях пустынь, но гнездятся поблизости от родников и колодцев (Долгушин, 1962). В Семиречье селится во фруктовых садах, иногда рядом со строениями человека. С высоты 1 200 метров над уровнем моря они расселяются шире и занимают яблоневые и др. лиственные леса. В низменной части — в Прибалхашье — селятся в саксаульниках; не бывает их вдали от воды (Шнитников, 1949).

В Таджикистане гнездится поблизости от кишлаков и встречается в лесах повсюду до высоты 1 400 — 1 600 метров над уровнем моря (Иванов, 1940; Абдусалямов, 1971). В Киргизии строит гнезда преимущественно в тугайных лесах и насаждениях культурного ландшафта (Янушевич и др., 1959). В Варданзинском заповеднике (Узбекистан) из 11 найденных гнёзд шесть размещались на боковых ветвях саксаула, по одному гнезду — на джиде, кандыме, карелимии каспийской, тамариксе и иве, в Голодной степи — на акациях и гребенщике, в Нуратау — на деревьях и изредка на виноградниках (Бакаев, 1986). В Гиссаро-Каратегине встречается повсеместно от предгорий до верхнего предела древесной растительности, то есть до высоты 3 000 — 3 200 метров над уровнем моря. Селится во всех видах естественных и искусственных лесонасаждений, включая арчевники. Предпочитает сомкнутые участки леса, но может обходиться мелкими группами деревьев и даже кустарниками (Попов, 1959). В пустыне Кызылкум поселяется в саксаульниках, зарослях кандыма, песчаной акации и в других древесно-кустарниковых насаждениях, произрастающих вблизи колодцев, родников и других водных источников. Также гнездится в оазисах, расположенных внутри самой пустыни (Бакаев, 1986).

Конкретных данных по численности обыкновенной горлицы мало. Объясняется это как тем, что данный вид никогда не являлся излюбленным объектом исследований орнитологов (как «весьма обычный») (Мензбир, 1895), так и тем, что во время перелётов он объединяется в стаи с другими видами голубей, что затрудняет оценку численности именно его.

Численность на гнездовье. В Литве в гнездовое время скорее немногочисленна (Ivanauskas, 1964). В Латвии в 1938–1940 годах в окрестностях пос. Науляны было отмечено 3,6 пары на 1 000 га. В восточной части республики плотность населения горлицы в гнездовой период 0,1–0,5 пары на 1 км² в лесах разных типов, причём распространена она по всей территории республики довольно равномерно (Приедниекс и др., 1989). В Кингисеппском районе Ленинградской области — до 4 пар на 1 км маршрута на отдельных участках дорог вдоль телеграфных линий, причём в 1980 году отмечено увеличение численности вида на северо-востоке области (Мальчевский, Пукинский, 1983). В среднем же здесь регистрируют 1,4 пары на 10 км маршрута.

В Белоруссии численность увеличивается к югу. Если в Лепельском районе на 5 км маршрута в гнездовое время учитывали двух ворковавших самцов, то в Житковичском — 9–10 (Федюшин, Долбик, 1967). В Закарпатье на гнездовании «весьма обычна» (Страутман, 1954). В Молдавии многочисленна. В лесополосах плотность населения 200–266 пар на 1 км², в садах — 8–10 пар, в островных и пойменных лесах (в 1959 году) — 29 пар (Аверин, Ганя, 1970). В Горьковской области (ныне Нижегородская) — обыкновенна (Пузанов и др., 1942); в Крыму гнездится с довольно большой плотностью, как в южной части полуострова, так и в садах, лесополосах и на нижнем плато Караби (Костин, 1983). На пространстве европейской части от Белоруссии до Урала и от Вологодской области до Оренбуржья конкретных данных о гнездовой численности горлицы не имеется, хотя в фаунистических работах она характеризуется как обычная, иногда даже многочисленная гнездящаяся птица (Пузанов и др., 1942; Дубинин, 1953; Кузнецов, Макковеева, 1959; Барабаш-Никифоров, Семаго, 1963; Луговой, 1975). Что касается S. turtur arenicola, то, по подсчетам Р. Л. Потапова (1959), на 1 га турангового леса приходится 3–4 гнезда (заповедник «Тигровая балка»), а в Джиликуле — шесть пар. В пойменных тугайных зарослях вдоль р. Зеравшан встречены два гнезда на 1 га (Абдусалямов, 1971). В то же время в отдельных районах Ферганской долины сна многочисленна. Так, В. Н. Шнитников (1949) в Каратале нашёл её в «огромном количестве»: здесь воркование птиц сливалось в сплошной, далеко слышный гул. Плотность населения азиатского подвида в Узбекистане в оазисе Тамды в период гнездования — 4,3 особи на 10 га (Бакаев, 1986), в центре Зеравшанского оазиса — 18, а на его окраине — 9,6 особей ка ту же площадь (Кашкаров, 1981). По наблюдениям С. Б. Бакаева (1986), в зарослях гребенщика в Голодной степи на гнездовье 12 особей на 10 га, что несколько меньше, чем в кишлачных садах и рощах вдоль полей, арыков и дорог. По трассе Аму-Каракульского канала в 1973 году найдено два гнезда горлицы на 1 км маршрута (Бакаев, 1986).

Общая численность горлицы определена для нескольких стран: в Великобритании она колеблется от 100 до 125 тысяч пар, во Франции — около 1 миллиона пар, в Бельгии — от 25 до 32 тысяч пар, в Люксембурге — 2,2 тысячи пар, в Нидерландах в 1977 году — от 25 до 35 тысяч пар. (Для Греции, а также бывших ФРГ, ГДР и СССР численность не установлена.) (Cramp, 1985).

Данные о численности на зимовках и во время миграции. В сводке Крэмпа (Cramp, 1985) указывается, что на Мальте за день весеннего пролёта регистрируется около 20 тысяч горлиц, а объем ежегодной добычи этих птиц охотниками составляет 100 тысяч особей.

Наибольшая численность зарегистрированных на отдыхе в Сенегале птиц составила около 450 тысяч (март), в Гамбии в середине зимы регистрируется до 1 миллиона птиц. Во время осеннего пролёта западнее Багдада на фронте шириной 100 км отмечено не менее 3 миллионов птиц. Последние сведения относятся к азиатскому подвиду (Marchant, 1982).

Используя данные с плотности населения горлицы в пределах её ареала в Восточной Европе и Северной Азии и распространяя их на соответствующие типы угодий, можно рассчитать, что здесь гнездится от 1,92 до 2,7 миллинов пар этого вида ежегодно. Следовательно, общая численность горлицы в пределах её ареала может оцениваться от 4 до 5 миллионов пар, а максимальное количество во время годового пика численности популяции — в пределах 15–20 миллионов особей.

Горлица — дневная птица. Возможно, только миграции её проходят в ночные часы. Во всяком случае в средней полосе России она пробуждается летом с началом рассвета. В утренние часы регистрируется наиболее активное воркование самцов. Оно продолжается весной до полудня, затем следуют непродолжительный перерыв и вечерний пик токования. Такой ритм поведения характерен в средней полосе для второй половины мая — начала июля.

В дневные часы горлиц можно видеть на просеках, лесных дорогах, полянах. В этом случае они всегда держатся парами. На лесных дорогах в окрестностях Окского заповедника одну пару горлиц встречали на дистанции от 50 до 200 м от другой. Вероятно, в середине дня гнездо может быть оставлено сразу двумя родителями. Однако перерыв в насиживании бывает непродолжителен. Судя по материалам суточных наблюдений у гнёзд обыкновенной горлицы, родители сменяются на гнезде как в утренние, так и в вечерние часы, причём птицы сменяют друг друга тотчас же после оставления кладки. В дневные часы часто даже в конце периода насиживания при подлёте одной из птиц вторая сходит с гнезда и они обе улетают на ближайшую поляну, просеку или дорогу, где кормятся вместе не менее получаса. Затем одна из птиц снова приступает к насиживанию. Наблюдения за гнёздами горлиц показали, что в ночные часы на гнезде находятся самка, в то время как самец, расположившись поблизости в середине кроны, воркует. Воркование довольно точно передаётся звуками «турр — турр» (отсюда латинское видовое название). Во время воркования самец горлицы все время осторожен и подойти к нему можно только так же, как к глухарю, когда он произносит свою песню. Самец горлицы прислушивается ко всем посторонним звукам и при возникновении их может надолго прервать воркование. Однако убедившись, что все вокруг спокойно, он продолжает ворковать с прежней интенсивностью.

На большей части ареала, и особенно у её северной границы (Мадьчевский, Пукинский, 1983), у горлицы регистрируется одна кладка в течение лета. Повторные кладки, в том случае если погибла первая, отмечаются в июне, июле и даже в августе. Часто такие кладки считают вторыми или третьими. Но поскольку меченье птиц в этих случаях не проводилось, а иногда основанием для признания кладки второй (а не повторной, то есть сделанной после гибели яиц или птенцов в первой) служит единство места или сходство поведения птиц в первом и втором (третьем) случаях, достоверными эти данные назвать нельзя. В то же время некоторые авторы считают, что у горлицы возможны две кладки: в Белоруссии (Федюпшн, Долбик, 1967), Молдавии первая кладка происходила в конце первой декады мая, вторая — в конце второй—начале третьей декады июня (Аверин, Ганя, 1970); в Семиречье (Шнитников, 1949), западных областях Украины тоже отмечалась вторая кладка, причём она наблюдалась там в июне — июле (Страутман, 1963). В Казахстане предполагается наличие даже трёх кладок (Гаврин, 1962). Следует отметить, что все указанные предположения основаны только на сроках находки гнёзд или птенцов в гнёздах или птенцов при взрослой самке в конце лета. Заметим, что потеря первой кладки вызывает у птиц, в том числе и у горлиц, повторную кладку. Причём сроки этой кладки наступают в значительной степени в зависимости от времени потери первой, готовности птиц в это время к размножению и многих других обстоятельств. Все это свидетельствует об ограниченном резерве возможностей для реализации вторых и третьих кладок птиц.

В сущности, критерием успешности размножения горлицы, так же как и прочих птиц, является количество молодых на пару взрослых (или взрослую самку), зарегистрированное в момент осенней миграции. По Материалам Муртона (Murton, 1968), продуктивность пары горлицы в Великобритании составляет 2,8 птенца в год. Для России к сопредельных регионов только материалы Э. И. Гаврилова и А. П. Гисцова (1985) дают некоторое представление о действительном соотношении молодых и взрослых птиц. По их данным, на одну размножавшуюся пару осенью в районе Чокпакского перевала пролетает 4 молодые птицы. Если учесть, что часть птиц не размножалась, а некоторые молодые погибли (и считать, что гибель молодых значительно выше, чем старых), то придётся признать наличие у азиатского подвида до трёх выводков в году.

Успешность размножения. В Англии из 621 яйца получилось 292 птенца (47%), погибли от хищников 34%, от оставления гнёзд родителями — 14%, от прочих причин (включая ту, что яйца были неоплодотворёнными) — 5%. Из 303 птенцов достигли момента вылета 250 (82%), что даёт общую успешность размножения 39%. В другом случае из 134 яиц вылупилось 62 (46%), из которых 50 (37%) покинули гнезда. Успешность размножения увеличивается от мая (34%) к июлю (48%), что связывается с улучшением условий кормления молодняка. Успешность размножения выше в кладках из двух яиц. В 258 таких кладках она составила 48%, в то время как в гнёздах, где было по одному яйцу, успешность размножения оказалась всего 17% (n =29). Из 239 выводков по два птенца вылетело 86% молодых, в то время как из 26 выводков по одному птенцу — только 67 %.

Конкретные данные по некоторым районам Восточной Европы таковы. А. В. Федюшин и М. С. Долбик (1967) объясняют поздние находки молодых горлиц гибелью первых кладок. Они же сообщают о факте, когда один из двухнедельных птенцов в гнезде, располагавшемся на концевой ветке лещины, погиб после сильного дождя с градом. Результаты обследования гнёзд горлицы в 1953–1988 годах в Окском заповеднике (Рязанская область) показали, что из пяти гнёзд с одним яйцом погибло четыре (80%), а из 38 гнёзд с двумя яйцами — девять (23,7%). Всего из 81 яйца, за судьбой которых удалось проследить, вылупилось 64 и вылетело из гнёзд 59 птенцов (72,8%). Из восьми погибших гнёзд в пяти случаях они были разорены хищной птицей, в двух — брошены (в результате беспокойства птиц человеком) и в одном на гнезде погибла (найдена мёртвой) взрослая самка.

Горлица — растительноядная птица. Животные корма попадают в её рацион чаще всего случайно. Моллюски, весьма возможно, заглатываются из-за сходства с камешками, которые все голуби используют в качестве гастролитов. В весенний период она кормится преимущественно семенами диких растений, осенью в её рационе встречается зерно культурных растений, прежде всего во время уборки урожая, когда эти птицы самостоятельно или в стаях других голубей кормятся на полях. Пища гнездовых птенцов азиатского подвида состоит из семян таких растений, как аристид, осока вздутая, молочай Турчанинова (62,5–100% встречаемости) и хризофора изящная, эминум Лемана, ячмень (12,5–50% встречаемости) (Бакаев, 1986).

В Белоруссии по материалам вскрытия 10 пищеварительных трактов этих птиц осенью установлено, что пища их состояла из семян полевого горошка, зёрен гречихи и ржи. В одном из зобов обнаружено 61 семечко гречихи и 189 зёрен ржи (08.09.1957). Кроме того, в пище отмечаются семена сурепки и сосны (Федюшин, Долбик, 1967). Пищу собирают исключительно на земле и лишь в редких случаях склёвывают находясь на кустах или деревьях, например ягоды тутовника (Казахстан). Предпочтение здесь отдаётся пшенице, просу, гречихе, сафлору. В большом количестве поедают семена сорных растений. Нуждаются в воде и регулярно летают на водопой после утренней кормёжки, а иногда и вечером (Долгушин, 1962). И. И. Пузанов и соавт. (1955) отмечают в питании горлицы помимо семян — молодые ростки и в малой степени насекомых и слизняков. В желудках птиц (n = 6), добытых в Крыму, обнаружены семена дымянки и кривоцвета, а среди культурных растений, поедаемых на полях, помимо упоминавшихся выше также подсолнечник и наиболее массовые виды диких трав (Костин, 1983). На юго-востоке Чернозёмного района в питании их, кроме ростков злаков, указываются различные ягоды и наземные улитки (Барабаш-Никифоров, Семаго, 1963). В Молдавии на основе анализа 50 желудков обыкновенной горлицы выяснено, что наряду с упомянутыми выше зёрнами культурных злаков в её рационе присутствуют семена конопли, кукурузы, могара, а также куколи, гречихи полевой, дикого льна, чины и др. Масса содержимого зоба и одного желудка птицы, добытой 12.09.1956, составила 11,22 грамма. Кроме растительной пищи, в желудках находили в незначительном числе остатки долгоносиков, клопов, кузнечиков (Аверин, Ганя, 1970). Число семян в одной пробе достигает иногда сотен. 238 зёрен проса и 13 пшеницы обнаружены у птицы, добытой в районе Томашево 24 августа 1938.

О значительном количестве встреченных в зобах горлиц семян культурных растений сообщают также А. Н. Формозов и соавт. (1950). Отметим также, что в средней полосе горлицы часто питаются на только что засеянных питомниках сосны, где помимо семян и вегетативных частей диких растений склёвывают проростки этой культуры.

На Украине на основании анализа содержимого 24 желудков в пище горлиц регистрировали зерно пшеницы (встречаемость 25%), кукурузы и гречихи (по 21%), риса (17%), сосны (8%), а из животных кормов — моллюсков (4%) и клопов (4%). (Кшняивський, 1957).

По материалам А. К. Янушевича и соавт. (1959), горлица не ест овёс. За одну кормёжку в среднем поедает 6 грамм семян различных растений, кормится дважды в сутки, известны случаи поедания горлицей ягод шелковицы.

В Таджикистане в рационе птиц наряду с семенами культурных злаков отмечали семена представителей родов Rochelia и Chenopodium, в трёх зобах найдены семена Stellaria neglecta Weihe (Абдусалямов, 1971). В Волжско-Камском крае (Горшков, 1977) при исследовании содержимого 81 зоба и 72 желудков установлено, что семена культурных растений встречались лишь в 56,7 и 50% соответственно, тогда как семена диких растений в 79,9 и 82,1%. Среди семян диких растений встречены дымянка лекарственная, мышиный горошек, пикульник красивый, бодяк полевой, вяз, щирица запрокинутая, молочай прутьевидный, щетинник сизый, сосна, кривоцвет полевой, гречиха вьюнковая, резеда, смолёвка ночецветная, птичья гречиха, куриное просо. Во всех желудках обнаружены камешки, которые служат горлицам для перетирания пищи. Существует повальное убеждение орнитологов в том, что горлицы повсеместно нуждаются в воде, однако в средней полосе эта особенность птиц выражена слабо. Так, при ловле птиц на берегах реки Оки специальными ловушками в 1957–1970 годах на 1 000 пойманных птиц приходилась всего одна горлица. Из почти 8,5 тысяч птиц, пойманных в 1954–1960 годах преимущественно на берегах водоёмов, оказалось всего три горлицы.

Вероятно, значение водоёмов для горлицы более существенно в южных степных, полупустынных и пустынных районах, где они стремятся к воде так же, как и другие птицы этого отряда.

В гнездовое время (особенно в средней полосе) гнёзда горлицы чаще всего разоряют из млекопитающих обыкновенная куница, белка и горностай. Взрослых птиц и начинающих летать птенцов ловят ястреба — тетеревятник и перепелятник, а также коршун и канюк. При изучении питания хищных птиц в Окском заповеднике в 1954–1985 годах горлица была найдена среди остатков пищи, обнаруженных в их рационе, в следующем количестве: у коршуна — 2 особи из 602 птиц, у сарыча — 13 из 459, у ястреба-тетеревятника — 6 из 188, у ястреба-перепелятника — 4 из 108. У большого подорлика и орлана белохвоста при обследований соответственно 86 и 37 принесённых ими на гнёзда птиц горлицы не встречено.

Во время миграций на горлиц охотятся практически все виды крупных и средних соколов.

Специальных болезней горлиц не выявлено. В носовой полости обыкновенных горлиц из ряда областей России (Рязанская, Тюменская), Средней Азии и Закавказья обнаружены специфичные для них виды полостных клещей: Mesonyssus senotrusovae Butenko, 1984 и Mesonyssus streptopelioides Butenko, 1984 (Бутенко, 1984). В гнёздах горлицы найдена кровососущая муха Ornithemyia avicularia L. (Schnurmans, Stekhoven, 1955, цитата по: Hicks, 1970).

В южных областях европейской части представляет собой обычный охотничий вид. Довольно существенное место в общей добыче охотниками-любителями пернатой дичи занимает в Грузии, хотя она находится здесь лишь часть сезона охоты (Чхикишвили, 1930), отлетая во второй половине сентября. По данным учёта, в среднем за осень в 1966–1970 годах в Грузии добывалось от 19 до 60 тысяч этих птиц. Более значительное место в охотничьей добыче занимает горлица на Украине. Если считать, что она составляет 1/4 часть отстреливаемых в этой республике голубей, то среднегодовая добыча составит 218 тысяч особей (4,3% всей добытой пернатой дичи) (Приклонский, Полякова, 1978; Крайнев и др., 1984).

В России в начале 70-х годов добывали в среднем в год около 1 миллиона голубей и можно предположить, что число отстреливаемых горлиц превышало 250 тысяч ежегодно. В последние годы в связи с сокращением количества других видов пернатой дичи число добываемых голубей увеличивается (Priklonski, Sapetina, 1989). Все это не может не настраивать нас на необходимость регулирования охоты на этот вид и улучшение его охраны в гнездовое время. Следует помнить, что горлица, гнездящаяся вблизи от построек человека, в садах и парках, помимо диких хищных млекопитающих страдает также от кошек, особенно в пригородах крупных городов и на территории дачных кооперативов.