Кольский полуостров

Изучение птиц Кольского полуострова началось во второй половине XVIII века работами академической экспедиции И. И. Лепёхина. В 1771–1772 годах участники экспедиции побывали в Кандалакшском заливе и на побережьях Кольского полуострова, совершили небольшой маршрут от Кандалакши к озеру Имандра и обследовали окрестности Кольского залива.

Однако в «Дневниковых записках путешествия И. Лепёхина» [том IV — 1805, том V — 1822] работа экспедиции на Кольском полуострове практически не описана. Сведения о птицах, которыми здесь «изобилует море», приводятся главным образом в работах помощника И. И. Лепёхина по экспедиции Н. Я. Озерецковского «О гагачьем пухе» [1773] и «Описание Колы и Астрахани» [1804]. В первой из них автор пишет об оскудении гагачьих колоний в результате их неумеренной эксплуатации человеком и предлагает пути рационализации промысла.

В конце XVIII–XIX веков Кольский полуостров посетил ряд исследователей, которые при описании своих путешествий упоминали встреченных ими птиц. Из них наиболее важными являются два посещения Лапландии академиком К. М. Бэром. В 1837 году он проехал здесь, направляясь на Новую Землю [Бэр, 1838], а в 1840 году специально приехал на Кольский полуостров вместе с А. Ф. Миддендорфом [1843]. Последний описал с своей работе, посвящённой этой поездке, 80 видов птиц. А. Ф. Миддендорф — первый русский зоолог, описавший орнитофауну нынешней территории Мурманской области.

В 1880 году Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей снарядило на Кольский полуостров экспедицию М. Н. Богданова, членами которой были Ф. Д. Плеске, А. М. Никольский, В. А. Хлебников, В. В. Лавров.

А. М. Никольский изложил наблюдения за 67 видами птиц в «Орнитологических наблюдениях на Белом море и на Мурманском берегу летом 1880 года» [1885]. Ф. Д. Плеске подвёл итоги накопленным к тому времени сведениям о птицах региона, не ограничиваясь территорией собственно Кольского полуострова и включив в свою работу финскую Лапландию и Финмаркен, фауна которых была в то время лучше исследована. Кроме сборов экспедиции и всех доступных ему опубликованных работ, Ф. Д. Плеске использовал неопубликованные сведения, предоставленные в его распоряжение финскими орнитологами (Palmen, Mela, Enwald). В «Критическом обзоре млекопитающих и птиц Кольского полуострова» Плеске [1887] упоминает 235 видов птиц, из которых на территории нынешней Мурманской области встречено 180; не менее 25 видов в то время наблюдали только в западных районах Лапландип и 30 видов не имеют в тексте порядковых номеров, так как автор не был уверен в правильности их определения. В последующие годы большинство «сомнительных» видов и тех, которые были отмечены только в финской Лапландии и на Финмаркене, обнаружилось в Мурманской области. В 1903 году Г. Ф. Гебелем была опубликована ещё одна сводка о птицах Кольского полуострова — «Материалы по орнитологии Лапландии и Соловецких островов», написанная на основании исследований 1879–1901 годов. Территория нынешней Мурманской области разделена на 16 округов, в которых встречено 193 вида птиц. Гнездование 133 видов доказано находкой кладок или птенцов; для 34 из них приведены сведения о сроках размножения. Кроме этой работы, Гебелем опубликовано около десятка статей.

В 1899–1901 годах экспедиция, созданная для научно-промыслового исследования Мурмана, собрала и доставила в Зоологический музей Академии наук в Петербурге 175 экз. 58 видов птиц, 64 яйца и несколько гнёзд. Сборы описал В. Л. Бианки [1902]. Интересны находки в Кольском заливе речной крачки и грача. Участник экспедиции Н. А. Смирнов опубликовал в журнале «Природа и охота» [1901, 1902] наблюдения за охотничьими и промысловыми птицами Лапландии, Колгуева и Новой Земли. Для Кольского полуострова в его работе упоминаются оригинальные сведения о 55 видах. Кроме того, им опубликованы материалы о гнездовании бекаса и совместно с Гебелем наблюдения за зимующими на Мурмане птицами [Смирнов, 1901; Goebel, Smirnow, 1902].

В 1899 году с Соловецких островов была переведена на берег Кольского залива к посёлку Александровску (ныне город Полярный) биологическая станция Петербургского общества естествоиспытателей, которая стала именоваться Мурманской. Хотя основной задачей станции было изучение обитателей моря, она способствовала проведению орнитологических работ, которые продолжали оставаться главным образом фаунистическими [Молчанов, 1908; Мавродиади, 1911; Шарлеман, 1917]. Из отчётов о работе станции, опубликованных в Трудах Петербургского общества естествоиспытателей за 1903–1910 годы, видно, что приезжающие на станцию студенты и преподаватели интересовались птицами, но не опубликовали свои наблюдения.

В конце XIX — первые годы XX века о птицах Кольского полуострова писали посетивший его Пирсон [Pearson, 1896, 1899, 1904]. Витерби [Witherby, 1900, 1902], а также работавший в окрестностях Варангер-фиорда Шаннинг [Schaanning, 1907].

В 1916 году В. Л. Бианки [1922] подвёл итоги фаунистических исследований на северо-западе европейской России от Баренцева моря до Московской и Смоленской губерний, использовав для этого опубликованные сводки по отдельным регионам, в том числе и сводку Мела-Кивирикко [Mela-Kivirikko, 1909], касающуюся не только территории Финляндии, но и прилегающих к ней частей Карелии и Кольского полуострова. В сводке Бианки для Лапландии отмечено 202 вида. Автор разделил эту территорию на ряд орнитогеографических округов, Побережье Ледовитого океана и прилежащая к нему северная часть Лапландии вошли в Тундровый лапландский округ, а часть Кольского полуострова, покрытая лесом, — в Лесной лапландский.

Важная сводка, касающаяся птиц Кольского полуострова, вышла в 1928 году в городе Бостоне (США). Её автор — Ф. Д. Плеске подытожил все накопившиеся до двадцатых годов сведения о птицах Евразийской тундры, чему немало способствовали русские экспедиции на север 1900–1903 годов. Работа характеризует особенности орнитофауны Кольского полуострова в сравнении с фаунами птиц других частей побережья и островов морей Северного Ледовитого океана, омывающих Евразию.

Первая мировая война и интервенция прервали орнитологические исследования на Кольском полуострове. После ликвидации интервенции они начали быстро развиваться. Этому способствовала железная дорога, построенная в 1915–1916 годах от города Петрозаводска до Кольского залива. Фаунистические наблюдения дополняются экологическими.

В 1922 году в штате Мурманской биологической станции появляется орнитолог Н. Н. Спасский. В 1925 году он опубликовал небольшую статью о птицах окрестностей Кольского залива, которых наблюдал в 1922–1923 годах. В 1926 году сотрудником станции становится Л. О. Белопольский [1930, 1933], обративший основное внимание на морских птиц. Начиная с лета 1923 года на Кольский полуостров вновь приезжают орнитологи для знакомства с птицами Севера, полевых исследований и сбора коллекционного материала [Федюшин, 1925а, б; Гржибовский, 1926; Шибанов, 1927; Формозов, 1929]. Растёт количество приехавших сюда людей, интересующихся птицами, растёт и число публикаций [Ляцкий, 1930; Штамм, 1929; и другие].

В двадцатых — тридцатых и начале сороковых годов в финских изданиях были опубликованы интересные наблюдения о встречах, гнездовании и питании различных птиц в районе Петсамо (Печенги) и Куолоярви [Mericallio, 1924, 1934, 1938; Carpelan, 1927; Vaarama, 1935; Jany, 1938; Keltikangas, Harala, 1938; Ruthke, 1939; Siivonen, 1941; и другие]. О птицах, встреченных осенью и зимой 1941–1943 годов в районе посёлке Алакуртти, сообщил Франц [Franz, 1941, 1942, 1943].

Во второй половине двадцатых годов усиливается стремление полнее использовать морских птиц в хозяйстве человека [Кучумов, 1929; Крепе, 1930; Беленький, 1931]. Наиболее объективное и аргументированное исследование на эту тему было выполнено А. Н. Формозовым [1930] — «Гага и промысел гагачьего пуха». В нем автор использовал свои материалы, собранные в 1927 и 1929 годах на островах Мурмана, и литературные данные об иностранном опыте эксплуатации этой утки.

Формозов подробно описал методы сбора гагачьего пуха из гнёзд, категорически возражая против добычи птиц на мясо и «пуховую шкурку».

Стремление использовать мясо, перо и яйца морских птиц сохранилось до начала тридцатых годов. В 1931 году Мурманское товарищество охотников заготовило на мясо 400 чаек в Териберке и Восточной Лице и 700 птиц, главным образом гаг, в Иоканге. В 1932 году с 17 июня по 15 августа на Мурмане работала экспедиция НИИ Птицепромышленности, которая описала места массового гнездования, состав и количество гнездящихся на них морских птиц. Их общие запасы были определены в 550 тысяч особей; предлагалось ежегодно заготавливать по 275 тысяч птиц и 100 тысяч их яиц [Залевский, Успенский, Елагин, 1933].

В связи с тем, что запасы наиболее ценных животных оказались подорванными, были организованы заповедники: в 1930 году — Лапландский, северо-западнее озера Имандра; в 1932 году — Кандалакшский на островах в вершине одноимённого залива; в 1938 году — заповедник «Семь островов», в районе устьев рек Харловка и Восточная Лица на Восточном Мурмане. В промышленных количествах продолжались заготовки белых куропаток, когда они в массе появлялись зимой на Терском берегу. Этот промысел продолжается и до настоящего времени. Морских же птиц рекомендовалось использовать в качестве указателей мест скопления рыбы [Белопольский, 1939а, б].

В тридцатых — пятидесятых годах в Лапландском заповеднике работал О. И. Семёнов-Тян-Шанский [1938а, б, 1947], выясняя причины частых здесь «неурожаев» тетеревиных птиц, особенно глухаря. В результате многолетних исследований им была подготовлена монография «Экология тетеревиных птиц» [1960].

Эколого-фаунистический обзор птиц Лапландского заповедника был опубликован в 1948 году М. И. Владимирской. Он базировался на сведениях, собранных в заповеднике за весь предшествующий период его существования.

В 1930–1935 годах в Хибинах работала Кольская экспедиция АН СССР, зоологическим отрядом которой руководил В. Ю. Фридолин. В его публикациях разбросано немало интересных упоминаний и о птицах [Фридолин, 1936]. В 1931 году в составе экспедиции работал Г. А. Новиков, опубликовавший в 1952 году орнитологические материалы, собранные как непосредственно им, так и другими членами экспедиции. Далее этот автор ряд лет (1937–1940 годы) работал в Лапландском заповеднике, изучая роль млекопитающих и птиц в жизни еловых лесов. Материалы, собранные им и другими зоологами, работавшими там в это время (М. И. Владимирская, П. С. Мальчевский, А. А. Насимович, О. И. Семенов-Тян-Шанский), были опубликованы Г. А. Новиковым [1939, 1940, 1946, 1948, 1952].

После посещения «Семи островов» в 1929 году А. Н. Формозовым и 1932 году на них побывал Е. П. Спангенберг [1941], а в 1937 году орнитологическая секция Общества охраны природы направила сюда Ю. М. Кафтановского и В. М. Модестова. В последующие годы число исследователей на «Семи островах» увеличилось [Успенский, 1941, 1946; Модестов, 1939; Кафтановский, 1938, 1941; Горчаковская, 1948; Карташев, 1948, 1949а, б, 1955; Успенский, 1940; Рольник, 1948, 1955; Слепцов, 1948; и другие]. Из этой серии исследований выделяется монография Ю. М. Кафтановского [1951], посвящённая изучению биологии чистиковых птиц Восточной Атлантики, и интересная работа В. М. Модестова [1967] о значении колониальности у птиц.

В 1938–1951 году научной работой заповедника «Семь островов» руководил Л. О. Белопольский. Результатом его многолетних исследований стала монография «Экология морских колониальных птиц Баренцева моря» [1957]. В неё вошли материалы, собранные автором во время морских экспедиций в тридцатые годы, его исследования на «Семи островах» и на присоединённых к заповеднику в послевоенный период Айновых островах и части птичьих базаров Новой Земли. Большую помощь в работе заповедника оказывали приезжавшие летом студенты и аспиранты [Герасимова, 1951, 1954; и другие].

Изучение птиц, населяющих Кандалакшскую губу, происходило медленнее. В первой половине тридцатых годов гнездовья обыкновенной гаги на островах, вошедших в состав заповедника, обследовали А. Н. Дубровский [1936] и А. А. Романов [1947]. Кратко они упоминают и о других встреченных ими птицах. Однако орнитофауна Белого моря почти не привлекала внимания исследователей. Детальное изучение птиц Кандалакшского залива произошло позже. В 1946 и 1948 годы сюда приезжала экспедиция Московского университета во главе с К. П. Благосклоновым. Сборы членов экспедиции были оформлены в виде статьи «Птицы Кандалакшского заповедника и окрестностей Беломорской биологической станции Московского университета» [Благосклонов, 1960].

В 1949–1954 годах изучением особенностей экологии обыкновенной гаги в Кандалакшском заливе занималась 3. М. Баранова [Герасимова, Баранова, 1960]. Одновременно выяснялось питание гаги и запасы её кормов на литорали [Перцов, 1952; Перцов, Флинт, 1963; Дорош, 1963]. В. Г. Кулачкова [1953, 1954, 1957а, б, 1958а-в] много лет исследовала паразитофауну гаги, и в частности гельминтозы, вызывающие массовую гибель птенцов. М. М. Белопольская [1952] произвела обследование паразитофауны морских птиц на Восточном Мурмане. Позже В. Н. Карпович [1970, 1975] изучал экологию массового эктопаразита птиц — клеща Сеratixodes putus.

Со второй половины пятидесятых годов орнитологические исследования в Мурманской области расширяются. Продолжают приезжать специалисты из других регионов для сбора материала о различных сторонах жизни здесь птиц [Бутьев, 1959; Малышевский, 1962, 1963; Флинт, Смирнов, Пчелкина, 1965; Рубинштейн, 1970]. Изучается широкий круг вопросов экологического характера на многолетних стационарах, расположенных на заповедной территории. На Айновых островах работают Н. Н. Скокова, В. Д. Коханов, В. Н. Карпович, И. П. Татаринкова, Р. Г. Чемякин; на «Семи островах» — Т. Д. Герасимова, В. Н. Карпович, Н. И. Пилипас, Ф. Н. Шкляревич; в Лапландском заповеднике, кроме ранее упомянутого О. И. Семёнова-Тян-Шанского, — Ю. Г. Гаев, A. Б. Брагин; в Кандалакшском заливе — А. И. Флёров, В. В. Бланки, B. Д. Коханов, Н. С. Бойко и др.

Используются разнообразные, преимущественно прижизненные, методики, позволяющие минимально вторгаться в жизнь исследуемых птиц [Коханов, Гаев, 1970; Бойко, Чигрова, 1978]. Массовый материал обрабатывается статистически [Татаринкова, 1975; 1977; Бойко, 1977]. Сотрудники заповедника выезжают за пределы заповедника [Кошкина, Кищинский, 1958; Кищинский, 1958, 1960; Скалинов, 1960; Курочкин, Герасимова, 1960; Коханов, 1969, 1975].

В шестидесятых — начале семидесятых годов в Мурманском морском биологическом институте проводились работы по выяснению влияния морских колониальных птиц на режим биогенных элементов в прилегающих к их гнездовьям водах и его значения для развития там беспозвоночных, а также других вопросов, связанных с колониальностью птиц [Головкин, 1964, 1967; Головкин, Позднякова, 1964; Головкин, Зеликман, Мясников, 1975; и другие].

С 1958 по 1963 годы при Кандалакшском заповеднике работала Северная орнитологическая станция. Сотрудниками заповедника по плану работы станции проводились наблюдения за осенней миграцией птиц в Кандалакшском заливе, на Терском берегу и во многих других местах Белого моря [Курочкин, Скокова, 1960; Скокова, 1960, 1961]. Было организовано массовое кольцевание птенцов скворцов силами учащихся школ Архангельской, Вологодской, Ленинградской, Мурманской, Новгородской и Псковской областей, Карельской и Коми АССР [Карпович, 1961; Бианки, 1968].

На этой же территории собирались сведения о размещении встречаемости редких и основных охотничьих видов птиц [Карпович, 1961]. Кольцевание морских и других птиц проводится сотрудниками заповедника на Мурмане и в Кандалакшском заливе с тридцатых годов [Бианки, Герасимова, 1960; Бианки, Бойко, 1975; Бианки, 1976]. Уже в сороковых годах Г. П. Дементьев и В. Н. Вучетич [1947], Г. П. Дементьев [1947, 1948], потом Н. Н. Карташев [1955], Л. С. Таманцева [1955], М. И. Лебедева [1957] обрабатывают первые результаты по выяснению сезонного размещения куликов, чайковых и чистиковых птиц. Позже обработкой материалов кольцевания работники заповедника занимались неоднократно [Бианки, Хляп, 1970; Татарпнкова, 1970; Карпович, Пплипас, 1972 а, б; Бианки, 1978].