Буроголовая чайка
Larus brunnicephalus

Чайка среднего размера, несколько крупнее озёрной, на которую очень похожа. От последней, однако, хорошо отличается сильным развитием чёрного цвета на дистальных первостепенных маховых, в результате чего в полете на конце крыла видна широкая чёрная перевязь. Крыло кажется более широким и тупым, чем у озёрной чайки, клюв — более массивным.

По полёту сходна с озёрной чайкой и другими чайками среднего размера. Хорошо плавает; как и другие чайки, на воде сидит высоко. Не ныряет, но во время кормёжки может, на мгновение взлетев с воды, с ходу наполовину погрузиться в воду. Голос похож на голос озёрной чайки, но несколько грубее. Основной видовой крик — дребезжащее карканье. В колонии и вне её буроголовая чайка гораздо молчаливее и спокойнее озёрной.

Окраска (особи с Памира и Тибета — ЗИН, ЗМ МГУ).

Самец и самка в брачном наряде. Голова бледно-бурая, светло-бежевая у клюва, на лбу и подбородке и постепенно темнеющая к затылку и шее, от которой резко отделяется чёрно-бурым ожерельем. Последнее сзади не спускается ниже верхней части затылка, а спереди захватывает верх передней части шеи. Над и под глазом узкие белые полоски шириной 1–1,5 мм. Шея, грудь, бока, брюхо, хвост, надхвостье, подхвостье, крылышко, кроющие кисти и подмышечные белые; подкрылья светло-серые, спина и кроющие крыла серые. II (первое видимое) и III первостепенные маховые чёрные (тёмно-бурые) с белым основанием, белым предвершинным пятном и чёрной вершиной; IV — с чёрной верхней половиной, белым основанием и бурым краем внутреннего опахала; V и VI — с чёрной вершиной, бурым краем внутреннего опахала и серым полем на внутреннем опахале, более широким на VI пере. VII первостепенное маховое с чёрной вершиной, белым наружным и серым внутренним опахалами с бурым краем, VIII — серое с бурым краем внутреннего опахала и бурым предвершинным пятном. Остальные первостепенные маховые серые, IX нередко с неясным бурым краем внутреннего опахала. Второстепенные маховые серые. Клюв и лапы тёмно-красные, радужина светлая, желтоватая.

Самец и самка в зимнем наряде. Голова белая с серовато-бурыми пятнами у глаза и на кроющих уха; неясные серовато-бурые пятна могут быть на затылке и шее на месте ожерелья. Остальное оперение, как в брачном наряде.

Пуховой наряд (описание живых птенцов с озера Каракуль). Основной тон окраски гораздо светлее, чем у озёрной чайки, и лишь немного темнее, чем у морского голубка: светло-серый, светло-бежевый, светлый рыжевато-серый. По этому фону на темени, верхней стороне шеи, спине и крыльях разбросаны контрастные чёрные или тёмно-бурые пятна, величина и густота которых сильно варьирует. Чёрный пух разной густоты присутствует также на подбородке и уздечке, в ряде случаев — на лбу. Иногда отдельные чёрные пушинки равномерно покрывают всю голову, в результате чего она кажется темнее туловища. Клюв и лапы розовато- или телесно-серые, кончик ключа тёмный. Радужина тёмная.

Гнездовой наряд. Сходный с соответствующим нарядом озёрной чайки, однако II–IV первостепенные маховые тёмно-бурые, белый цвет есть только у основания перьев.

В первом зимнем наряде (Dmight, 1925) спина серая, иногда с небольшими бурыми пестринами. Голова белая с тёмно-серым затылком и тёмными пятнами на кроющих уха и у глаз. Крылья и хвост, как в гнездовом наряде. В первом летнем наряде сохраняется оперение крыльев и хвоста от гнездового наряда. Голова становится бледно-бурой с примесью белых перьев, особенно на лбу. Второй зимний и второй летний наряды — окончательные, однако у части особей могут сохраняться тёмные пятна на рулевых и большее развитие чёрного цвета на первостепенных маховых.

Частичная линька в первый зимний наряд (оперенье крыльев и рулевые не сменяются) заканчивается, по-видимому, к октябрю (хотя 19 сентября 1956 года добыта самка в гнездовом наряде — Потапов, 1966б). Частичная линька в первый летний наряд (ювенильные маховые и рулевые по-прежнему сохраняются) происходит в апреле — мае.

Полная линька во второй зимний наряд происходит с июля до октября — ноября, частичная линька во второй летний наряд — в марте — мае. В последующем линьки бывают дважды в году: частичная предбрачная и полная послебрачная. Как и у других видов чаек, наблюдается широкая индивидуальная изменчивость сроков линьки (Dwight, 1925; Дементьев, 1951).

Монотипический вид.

В начале нашего века видовая самостоятельность буро-головой чайки сомнений не вызывала (Dwight, 1925), но затем Б. К. Штегманом было предложено считать эту чайку подвидом озёрной на основании разобщённости ареалов и находки на Кашгарской равнине предположительно гибридных особей с рисунком маховых промежуточного характера (Stegmann, 1935, цит. по Дементьеву, 1951). Эта точка зрения приобрела сторонников (Moynihan, 1959), тем не менее большинство орнитологов её не поддержали.

В частности, Е. В. Козлова (1952) объясняла нетипичность окраски кашгарских особей возрастной изменчивостью. Подтвердили видовую самостоятельность буро-головой чайки и позднейшие работы (Потапов, 1966а; Зубакин, 1982). Однако повторный внимательный осмотр экземпляров из Кашгарии, хранящихся в ЗИН АН СССР, показал, что их нельзя отнести к озёрным чайкам с остатками ювенильного наряда. Упомянутые экземпляры занимают чёткое промежуточное положение между озёрной и буроголовой чайками как по размерам, так и по окраске головы и первостепенных маховых (рисунок последних сильно варьирует, причём по степени развития чёрного цвета можно построить почти непрерывный ряд от озёрной до буроголовой чайки).

Всё это как будто действительно указывает на гибридный характер кашгарских особей, подтверждая точку зрения Б. К. Штегмана. Однако известные ныне различия в поведении, окраске пуховых птенцов и характере гнездования этих видов таковы, что не позволяют усомниться в видовой самостоятельности буроголовой чайки. Таким образом, вопрос о статусе кашгарских чаек пока остаётся открытым.

Наиболее вероятны два варианта решения проблемы. Либо это подвид буроголовой чайки, гнездящийся в совершенно нехарактерных для вида как по биотопу, так и по абсолютной высоте местах (на гнездование с большой долей вероятности указывает добыча в Марал-Баши 16 мая 1909 года самца с наседным пятном), либо, что более вероятно, мы имеем дело с гибридной популяцией двух хороших видов, входящих в комплекс типа superspecies (Степанян, 1983). Следует отметить, что из Кашгарии нет коллекционных экземпляров типичных для буроголовых чаек размеров и расцветки.

Гнездовой ареал. Высокогорья Центральной Азии — Тибетское нагорье, Ладакх, Памир. На Тибетском нагорье заселяет в основном западный, южный и северо-восточный участки (включая озеро Кукунор) (Vaurie, 1972), а также Цайдамскую котловину (Cheng Tsohsin, 1976) (рис. 26).

По данным последнего автора, гнездовой ареал захватывает и западную часть Кашгарской равнины, что, видимо, соответствует ареалу кашгарской популяции. В СССР отмечена на Центральном (Восточном) Памире, где в настоящее время достоверно гнездится лишь на озере Каракуль (Потапов, 1966; Зубакин, 1982). Встречи буро-головых чаек в сезон гнездования и сразу после него на памирских озёрах Зоркуль и Яшилькуль, а также в долине реки Али-чур (Северцов, 1879; Абдусалямов, 1971) явно относятся к летним бродячим или кочующим особям (см. рис. 19).

Морские побережья Южной и Юго-Восточной Азии от Адена на восток, по крайней мере до Гонконга (Baker, 1929; Peters, 1934; Melville, 1977).

Зимовки отмечены также на материковой части Китая в провинции Юньнань (Cheng Tsohsin, 1976; Schauensee, 1984), отдельные птицы встречаются по реке Брахмапутре (Baker, 1929) и у г. Лхасы (Vaurie, 1972).

На Памире буроголовые чайки появляются в конце апреля, когда свободные ото льда участки озёр есть только в устьях рек (Потапов, 1966б). В южном Тибете (Гианцзе) первые птицы отмечаются раньше — в середине марта (Baker, 1929). В это же время первые чайки отмечены на озере Кукунор в 1873 году (Пржевальский, 1875). Неизвестно, летят ли чайки в Тибет через Гималаи широким фронтом или же по долинам рек, прорезающим Гималайский хребет (Инд, Брахмапутра), либо стекающим с восточной части нагорья (Меконг, Салуин и др.). Во всяком случае, в марте (как и в ноябре) на реке Брахмапутре отмечены стаи буроголовых чаек (Baker, 1929).

В августе-сентябре, после окончания гнездового сезона на Памире, птицы кочуют по высокогорным озёрам и долинам памирских рек. Отлетают в октябре (Потапов, 1966б). Тибетские птицы покидают места гнездования, очевидно, в сходные сроки — в октябре они уже появляются на равнинах восточной Индии и Бирмы (Baker, 1929). В то же время Н. М. Пржевальский в октябре встречал буроголовых чаек ещё в пределах нагорья (экземпляр № 55 288 коллекции ЗИН с озера Кукунор).

В сезон гнездования бродячие птицы встречены во Внутренней Монголии на озере Сого-Нур 13 июля 1928 года (Lonnberg, 1932), на озере Ханка в Приморском крае 7 июля 1949 года (Лебедев, 1950) 3 и 30 августа 1973 года (Поливанова, Глущенко, 1974). В период пролёта чайки отмечены в китайских провинциях Шаньси, Хэбэй и Внутренняя Монголия (Cheng Tsohsin, 1976; Schauensee, 1984). Зарегистрирован залёт в северную Танзанию (Britton, Bromn, 1975).

В сезон гнездования крупные высокогорные озёра на высотах от 3 200 метров (озеро Кукунор) до 4 860 метров (Cheng Tsohsin et al., 1983). На Памире гнездится только на островах (Потапов, 1966б; Зубакин, 1982), в других местах отмечено гнездование и по берегам озёр (Baker, 1929; Ali, Ripley, 1969).

На пролёте и зимовках держится по морским побережьям, нередко в гаванях вместе с другими видами чаек (Ali, Ripley, 1969), по долинам рек и внутренним водоёмам.

Общая численность мировой популяции неизвестна. В 1977 году на островах озера Каракуль найдено 331 гнездо (Зубакин, 1982), в 1983 году, по данным П. Мераускаса, здесь гнездилось только 25–30 пар; общая численность памирской популяции с учётом холостых бродячих особей, по-видимому, не превышает 1–2 тысяч взрослых птиц.

Активность сдвинута в сторону светлого времени суток, хотя, по-видимому, может быть круглосуточной. По крайней мере, в гнездовой колонии ночью жизнь не прекращается, хотя и несколько затихает: слышны крики пролетающих чаек, голоса птенцов и их родителей.

Спать чайки могут как днём, так и ночью, причём в светлое время чаще в ранние утренние и вечерние часы, обычно не более 30-45 минут без перерыва. Ночью партнёр насиживающей птицы, как правило, не остаётся на своём гнездовом участке.

В сезон размножения основу питания составляет мелкая рыба, водные беспозвоночные и насекомые, в том числе имаго ручейников (Молчанов, Зарудный, 1914; Потапов, 1966а, б). Анализ погадок (n = 81), собранных 18 июня — 13 июля 1977 года на островах озера Каракуль, показал, что мелкая рыба — голец (Nemachilus lacusnigri) — встречается в 81,5% случаев, беспозвоночные — в 59,3% (наземные примерно в 1,5 раза чаще, чем водные), птицы — в 4,9% (мелкие воробьиные, вертишейка, пуховички чаек), яйца воробьиных птиц — в 1,2%. В 50,6% случаев отмечены растительные остатки (в основном водные растения), в 34,6% — мелкие камешки — гастролиты (Зубакин, 1982). Осенью на памирских озёрах питаются рыбой (Потапов, 1966), во время пролёта изредка поедают червей, насекомых и других наземных беспозвоночных, на зимовках на морских побережьях кормятся рыбой, креветками, отходами рыболовного промысла, нередко кухонными отбросами (Ali, Ripley, 1969).

Характерные места кормёжки на памирских озёрах — берега озёр у зоны заплеска, мелководья у берега, устья впадающих в озера речек, солёные лужи и озерки в непосредственной близости от озера. Кормёжек на суше, в том числе на помойках населённых пунктов, в сезон гнездования не отмечено. На воде птицы собирают корм с глубины в несколько сантиметров (иногда 20–30 см), погружая в воду голову и шею, реже — с поверхности воды (поедая хирономид). Наблюдаются кормёжки на берегу в прибойной полосе. Изредка отмечается поедание яиц и маленьких птенцов своего вида.

В настоящее время буроголовая чайка на Памире почти не имеет естественных врагов. Колонии их недоступны наземным хищникам, а из пернатых, по-видимому, только ворон может наносить некоторый ущерб, поедая кладки или птенцов (Абдусалямов, 1971).

Гораздо чаще гибель птенцов, как указывалось выше, зависит от погодных факторов или происходит по вине взрослых чаек. Прямого преследования со стороны человека не отмечается, однако часть кладок может гибнуть в результате браконьерского сбора яиц горных гусей. Данные о величине смертности взрослых птиц отсутствуют.

Хозяйственного значения не имеет. Как малочисленный периферийный вид фауны СССР подлежит охране. Занесена в Красную книгу СССР.