Чёрный аист
Ciconia nigra

Крупная птица; встречается в гнездовой период в лесных стациях, как правило, в самых глухих, редко посещаемых человеком участках леса, в прибрежной полосе лесных стариц и других водоёмов, на открытых водных участках лесных болот; в горных местностях отмечается до 3 000 метров над уровнем моря, в период миграции — над открытыми пространствами.

От белого аиста отличается большей стройностью телосложения, несколько меньшими размерами, преобладанием чёрных тонов в оперении, заметно более скошенным к вершине профилем клюва. Встречи в одних и тех же скоплениях вместе с белым аистом в период зимовки регистрируют редко (Спангенберг, 1951). В полёте шея вытянута и чуть прогнута дугой вниз; птица легко лавирует в переплетении ветвей. В конце гнездового сезона характерно парение парами, а перед отлётом — семьями (по 4-6 особей), когда птицы, почти не взмахивая крыльями, набирают высоту, используя восходящие токи воздуха (ориг.).

Голос. Предположение о «немоте» чёрного аиста из-за отсутствия у него сиринкса (Voigt, 1950) безосновательно, однако чёрный аист заметно молчаливее белого. Изредка от него можно услышать протяжные вскрики, сходные с криком сарыча (Buteo buteo), чаще всего — при испуге (неожиданное появление опасности при кормёжке) или во время тревоги у гнёзда, главным образом во время нахождения в нем птенцов (но не кладки). Птенцы в гнезде издают глухое «утробное» бормотание: «ххьии-ххью». Иным наблюдателям это напоминает пищание (Спангенберг, 1951) или повторяющиеся звуки, похожие на «хьюйии-йи» (Bauer, Glutz von Blotzheim, 1966). Обороняясь, птенцы щёлкают клювами, пытаются ударить ими «нападающего» (Приклонский, Галушин, 1959).

Окраска. Птицы во взрослом наряде. Полового диморфизма в окраске нет. Оперение головы, шеи, зоба, спины, надхвостья, а также маховые перья, все верхние кроющие крыла и рулевые — чёрные с металлическим отливом (цвета воронова крыла), зелено-оливковым в сочетании с фиолетово-малиновым. При поворачивании тушки птицы из коллекции в определённых направлениях к источнику освещения, создаётся впечатление, что верх оперения покрыт тёмно-синим или тёмно-фиолетовым налётом. При рассматривании отдельных перьев это впечатление создаётся только когда перо находится под определённым углом к свету. Подобная окраска сохраняется на коллекционных материалах не менее 100 лет (коллекция П. П. Сушкина из собрания ЗИН РАН). Основания контурных перьев чаще бурые, иногда тёмно-серые. Нижняя часть тела — все брюхо, подмышечные перья и подхвостье — белые. Клюв и ноги, лишённые перьев до верхней трети голени — мясо-красного цвета. Голая кожа около клюва и глаз также красная, в редких случаях — буровато-зелёная. По Е. П. Спангенбергу (1951), уздечка и кожа вокруг глаз — ярко-красные. Радужина бурая или красно-коричневая.

Первый и второй пуховые наряды белые. По наблюдениям в Окском заповеднике, пух только что вылупившегося из яйца аистёнка со слегка желтоватым налётом, исчезающим к концу первой недели жизни. Ноги у пуховых птенцов сероватые, радужина и кожа уздечки тёмные, клюв жёлтый.

Гнездовой наряд. К моменту вылета из гнёзда (в 65-70-дневном возрасте) все в будущем чёрные отделы оперения тёмно-бурого цвета без металлического блеска. Концы контурных перьев окаймлены отчётливой более светлой, иногда — коричневой узкой полоской. На концах перьев — белые пушинки. Начиная с 3-недельного возраста, оперение брюха — грязновато белое, отчасти из-за того, что гнездо к концу периода пребывания в нем птенцов, становится неопрятным. Клюв и ноги птенцов, вылетающих из гнёзда, тёмные, зеленовато-бурые; неоперённые участки кожи вокруг глаз и уздечка — более светлые, желтовато-зелёные или желтовато-бурые. По М. И. Лебедевой (1959), клюв у основания — оранжеватый.

Различия в окраске оперения птиц в возрасте от двух месяцев до одного года и более старших групп — не установлены. Считают, что линька годовалых особей начинается со второго календарного года (Bauer, Glutz von Blotzheim, 1966).

Длина крыла самцов и самок (n = 8) 539 мм (520-580 мм) (Спангенберг, 1951), хвоста — 190-240; клюва — 160-190; цевки — 180-200 мм (Witherby et al., 1939, по: Cramp, 1977). Размеры аистов из Белоруссии несколько выше. По А. В. Федюшину и М. С. Долбику (1967), крыло самцов достигает длины 580 мм, хвост — 255 мм, цевка — 225 мм, клюв — 193 мм; общая длина тела у самцов равна 790-1 090, в среднем 973 мм.

Средний вес самцов (n = 8) составляет 2 987 граммов (от 2 800 до 3 200 граммов), самок (число исследованных птиц не указано) — в среднем 2 900 граммов (Федюшин, Долбик, 1967).

Происходит один раз в году. Начинается весной в феврале и кончается в мае-июне. Птица, добытая 8 июля, почти закончила линьку. Старые перья сохранились только на лбу, темени и в незначительном количестве среди маховых и предплечевых. Белые перья брюха значительно обносились и приняли грязный оттенок (Сомов, 1897). Вслед за Е. П. Спангенбергом (1951) и С. Крэмпом (Cramp, 1977) приходится констатировать, что линька Чёрного аиста изучена слабо.

Монотипический вид.

Гнездовой ареал. В конце XIX — начале XX веков считалось, что в Евразии вид гнездится от южной части Пиренейского полуострова, юга Скандинавии (южная Швеция), Прибалтики и Балкан по всей лесной зоне до южной Якутии, юга Магаданской области, Хабаровского и Приморского краёв, включая Сахалин и Курилы. Последующими исследованиями границы были уточнены. Так, К. А. Воробьёв (1963) считал аиста в Якутии в основном залётной птицей, «так как местному населению он не известен и нам во время поездки по Вилюю не попадался» Однако на основании приводимых тем же автором данных о встречах одиночных аистов (в конце мая 1927 года) близ Вилюйска и ссылки на наблюдения А. А. Меженного, видевшего летом 1964 г. двух (возможно, пару) чёрных аистов близ устья реки Токко, а также принимая во внимание скрытность этого вида даже в тех районах, где он относительно многочислен, северную границу распространения вида можно провести по югу Якутии.

На Курильских островах и Сахалине чёрный аист — редкая залётная птица, и сведения о его гнездовании здесь, приведённые Е. П. Спангенбергом (1951), ошибочны (Гизенко, 1955). Южная граница гнездового ареала проходит на востоке вдоль государственной границы России, захватывая лесные и горные участки от Алтая (Кучин, 1988) до Северной Кореи и Северного Китая (Маньчжурии). По А. И. Иванову (1969), аист регулярно гнездится в пределах Памиро-Алая, и, следовательно, в этом районе он распространён и южнее пределов бывшего СССР. Далее на запад южная граница обитания проходит по центральным районам Афганистана, северного Ирану и центральной Турции, затем огибает с юга практически все страны Балканского полуострова. В этих пределах в Северной Палеарктике в настоящее время известно, по крайней мере, два региона, где чёрный аист в настоящее время безусловно не гнездится. Это Западная Европа — от Австрии и Германии до юга Пиренеев, включая Британские острова — и степные, лесостепные и пустынные области России и сопредельных стран на восток до озера Маркаколь. Точная граница северных пределов зоны, где аист не гнездится, не установлена. По всей вероятности, она совпадает с границей лесной зоны, лишь в некоторых местах чуть смещаясь к северу. Южная же граница области негнездования проходит чуть севернее горных массивов Тянь-Шаня и Памира, по югу пустынь Средней Азии и южному побережью Каспийского моря. В Турции, Болгарии, Греции, Румынии, Польше и Германии места гнездования чёрного аиста чётко приурочены к сохранившимся лесным массивам, в связи с чем его распространение здесь носит «пятнистый» характер (рис. 75). Небольшой участок оседлого обитания чёрного аиста существует на западе Испании по границе с Португалией (Cramp, 1977).

Необходимо отметить, что из-за скрытного образа жизни аиста и его незначительной численности, сведения о нем на пространстве ареала весьма скудны. По дошедшим до нас свидетельствам специалистов, работавших в конце XIX и начале XX века, на которых в основном ссылается Е. П. Спангенберг (1951), распространение вида было повсеместно спорадичным. Это заставляло орнитологов чаще всего высказывать лишь предположения о гнездовании аиста при редких обнаружениях самих гнёзд. Так, М. А. Мензбир (1895) считал аиста возможно гнездящимся от Петербургской губернии до Тверской (Вышний Волочек) и далее на восток — в Вологодской губернии и, вероятно, до Урала, где определённо находили его «отдельные» гнёзда (Карамзин, 1901). Южнее, в Центральной России, по М. А. Мензбиру, чёрный аист безусловно гнездился, но был малочислен и спорадично распространён. Этот же автор вскользь упоминает о гнездовании чёрного аиста в горных районах Крыма. Документальные свидетельства об этом мы находим у И. И. Пузанова (1931), который сообщает о находке гнезда чёрного аиста в 1917 году на сухом дубе в пределах нынешнего Крымского заповедника в урочище Япалах. Весьма существенно замечание М. А. Мензбира о не редком гнездовании чёрного аиста в Новгородской губернии. В отношении южных пределов гнездового распространения вида в центре Европейской России М. А. Мензбир полагал, что аист определённо селится вплоть до запада Харьковской губернии и на восток до Южного Урала. Сейчас эти пределы можно считать южной границей ареала вида в Восточной Европе (исключая Закавказье). М. А. Мензбир (1895) выделял также особенно густо населённую чёрным аистом территорию в пределах Ленкорани и Закавказья, где, по его выражению, эта птица не редка. О распространении аиста на просторах Сибири для конца XIX века конкретные сведения отсутствуют.

Современные знания о распространении чёрного аиста на территории России и сопредельных государств более определённые (рис. 76). Достоверно известно, что вид гнездится во всех подходящих местообитаниях Калининградской обл. РФ, в странах Балтии. Восточнее — в Ленинградской области — его распространение носит уже более спорадичный характер (Мальчевский, Пукинский, 1983). Что же касается Белоруссии и центра Европейской части России, то далеко не во всех областях этого региона гнездование чёрного аиста зарегистрировано документально. Исключением является территория Урала, где в каждом из 4 субъектов федерации — Башкирии, Пермской, Свердловской и Челябинской областях — к концу XX столетия было известно по 4-6 гнёзд (Давыгора, 1984; Карякин, 2000). Исследователи, работавшие в центре Европейской России, чаще всего сообщают об одной-двух находках (добыче) птиц в исследуемом районе или ссылаются на немногочисленные шкурки, хранящиеся в местных краеведческих музеях или при зоологических кафедрах вузов. А затем на этом основании и с учётом подходящих местообитаний предполагают гнездование вида по аналогии с «соседними территориями» (Пузанов и др., 2005 — для Нижегородской области; Б. В. Зимин — для Карелии; Шапошников и др., 1959 — для Самарской области; Кузнецов, Макковеева, 1959 — для Ярославской области; Авданин, 1984 — для Тверской области в районе Центрально-Лесного заповедника и др.). В Московской области вид на гнездовье не отмечался с 1920-х годов и занесён в областную Красную книгу как вид, вероятно исчезнувший на гнездовании (Калякин, 2008).

Показательна динамика сведений о чёрном аисте в Рязанской области, с конца XIX века находившейся под пристальным вниманием орнитологов. Несмотря на предположение М. А. Мензбира (1895) о гнездовании этого вида в Рязанской губернии, орнитологи, работавшие там в позапрошлом столетии и в начале XX века (Павлов, 1879; Хомяков, 1900; Туров, 1918, 1925; Бекштрем, 1927), ничего об этом виде не пишут, что явно свидетельствует об отсутствии встреч ими чёрного аиста на Рязанщине. Позднее Е.С. Птушенко (рукопись), сославшись на свидетельство С. С. Турова (1925) о находке гнезда аиста в 1914 году близ села Кельцы Рязанского уезда, сообщает, что в районе Окского заповедника чёрный аист «не представляет редкости» по крайней мере с 1935 года. Основываясь, по-видимому, на своих записях в дневниках, он далее пишет, что в летнее время здесь регистрируют 18–40 встреч этого вида в год. О находках гнёзд аиста в этом районе Е. С. Птушенко известно с 1938 года (Птушенко, рукопись, 1958; Птушенко, Иноземцев, 1968), а С. Г. Приклонскому (1958) — с 1953 года Е. С. Птушенко сообщает также о единственной пока находке гнезда аиста на правобережье реки Оки напротив заповедника у села Нармушадь в 1938 году. Позднее гнёзда чёрных аистов находили и по реке Пре выше заповедника, в окрестностях деревни Деулино. Здесь их количество в 1983-1987 годах оценивали в 2-5 (Пегова и др., 1990, И. П. Назаров, устное сообщение и др.). И если прежде Окский заповедник считался единственным местом гнездования чёрного аиста в Рязанском крае, то нынче приходится признавать, что этот вид был распространён и обитал здесь, по крайней мере в середине XX века, намного шире. На основании сказанного можно сделать обоснованное предположение, что аист, несомненно, гнездился в Рязанской области в XIX столетии, но не был обнаружен из-за особенностей своего скрытного поведения в гнездовой сезон. Гнездование чёрного аиста, таким образом, можно выявить только при специальных исследованиях — в первую очередь там, где численность этих птиц хотя бы немного выше обычной, или там, где ведутся более тщательные наблюдения.

Очаг гнездования есть на юго-востоке Африки, от Малави, Зимбабве и Намибии до ЮАР. Численность оседлой африканской популяции оценивается в более чем 200 пар, в Драконовых горах в пределах Трансвааля и Лесото вид местами нередок, имеет стабильную численность, гнездится с сентября (del Hoyo et al., 1992). Вероятно, эта популяция ведёт начало от мигрантов из Евразии, по каким-либо причинам начавших размножаться на зимовках.

Зимуют европейские чёрные аисты главным образом в Восточной и Южной Африке; небольшие скопления на зимовках отмечены также в отдельных точках Центральной и Западной Африки. Азиатские аисты зимуют на юге Пакистана, севере Индии, в центр, и южном Китае, а также на самом юге Японии.

Осенняя миграция проходит незаметно. Она начинается уже в августе, почти сразу после того, как птенцы покинут гнездо. Так, молодой чёрный аист, который ещё 4 августа находился в своём гнезде в Окском заповеднике, 15 числа того же месяца добыт в Пензенской обл., а другой птенец из того же гнезда — 25 августа в Балашовском районе Саратовской области. Все авторы, описывающие перелёт аистов, отмечают, что птицы летят небольшими, возможно семейными группами. Судя по возвратам колец от окольцованных птенцов, осенний перелёт европейских чёрных аистов происходит в южном направлении. По данным мечения, птенцов 2-3-месячного возраста из Прибалтийских стран добывали в августе и в сентябре в Белоруссии, Польше, на Зап. Украине, в Молдавии, Болгарии, Румынии, Греции, Турции.

А птиц той же возрастной группы, окольцованных в Окском заповеднике — в Пензенской, Саратовской, Тамбовской и Курской областях, а также в Грузии. Дальнейший путь «прибалтийских» аистов тянется по восточному побережью Средиземного моря и вдоль долины реки Нил. Аисты из центра Европейской России огибают Чёрное море с востока, а затем также оказываются на нильском пролётном пути (Лебедева, 1979). Самый дальний возврат окольцованной птицы зарегистрирован из Южной Африки (птенец был помечен в Окском заповеднике). Во время миграций чёрные аисты редко присоединяются к стаям более многочисленных белых аистов. Материалов по мечению сибирских и дальневосточных чёрных аистов не имеется. Судя по наблюдениям орнитологов, аисты в горных районах Средней Азии движутся вместе с другими мигрантами, придерживаясь горных разрезов и долин. Не исключено, что часть птиц совершает перелёты в более крупных стаях на большой высоте (Дольник, 1981). Однако в связи с отсутствием конкретных данных, это можно считать пока только предположением, более или менее логичным по аналогии с другими видами птиц. Наконец, аисты, гнездящиеся в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, следуют к местам зимовок через горные районы Маньчжурии и Сев. Корею.

В 2002-2004 годах чешским орнитологам с помощью радиослежения за птицами, снабжёнными специальными передатчиками, удалось установить путь осенней миграции чёрных аистов, гнездящихся в районе Новосибирска. Оказалось, что миграционный маршрут проходит через нижнее течение Сыр-Дарьи и прилегающие Кызыл-Кумы, пересекает Центральный Узбекистан и далее направляется к Центральной и Западной Индии (Ковшарь, 2007).

О весеннем перелёте к местам гнездовий сведения и вовсе отсутствуют. Известны лишь даты появления на местах гнездовий, в своём большинстве указанные ещё Е. П. Спангенбергом (1951). Он пишет, что в азиатской части страны пролёт сильно растянут и местами происходит очень поздно. Под Ашхабадом в 1923 году птиц впервые видели 21 апреля, а в 1924 году — 7 апреля. В более северных местах их впервые отмечали как в начале апреля, так и 10 июня. У Зайсана аистов регистрировали 26 марта. На западе Алтая птицы появляются в конце апреля, но в центре Алтая и в Монголии «значительно позднее». В горах на высоте 2 000 метров над уровнем моря у озера Кара-Гель стайка впервые была отмечена 5 июня (Сушкин, 1938, цитата по Спангенбергу, 1951) (возможно, это были неполовозрелые птицы). Для Сибири приводятся даты первых встреч весной от середины апреля до первых чисел мая, для Приморья — во второй половине марта.

Если судить по срокам вылупления птенцов, принимая продолжительность насиживания равной примерно месяцу, то в Ленкорань аисты прилетают в конце марта — первых числах апреля, а по всему Закавказью распределяются не позднее 10 апреля.

Даты первых встреч чёрных аистов в Европейской части исследуемого региона таковы. В Белоруссии аисты появляются уже в первых числах апреля, хотя конкретные данные свидетельствуют о середине этого месяца. Однако А. В. Федюшин и М. С. Долбик (1967), основываясь на материалах из Пинского и Лепельского районов, приходят к выводу, что птицы появляются здесь между 27 марта и 15 апреля, в среднем 4-7 апреля. В Окском заповеднике дат появления аистов в непосредственной близости от гнёзд за 75-летний период существования заповедника не зафиксировано. Имеется лишь единственное свидетельство, что следы чёрного аиста обнаружены на мокром снегу частично оттаявшего мохового болота 30 марта 1986 года. Все остальные наблюдения относятся уже к птицам, заканчивающим процесс насиживания (конец мая) или к гнёздам, в которых уже появились птенцы (первая половина июня).

В лесной зоне чёрный аист выбирает для гнездования наиболее глухие и удалённые от жилья человека участки леса, «уремы», чёрно-ольшаники, долины небольших лесных рек (Мальчевский, Пукинский, 1983), окраины вырубок и гарей в спелых и перестойных сосняках (Приклонский, 1958). В районе гнездового участка аиста должны находиться заболоченные лесные водоёмы — чаще всего небольшие озёра и старицы, участки главным образом низовых болот с открытым зеркалом воды, где птицы добывают корм. В горных районах в Средней Азии, Закавказье, Приморье отмечены случаи гнездования на уступах скал (Панов, 1973; Красная книга Узбекской ССР, 1983). Устройство гнёзд на скалах характерно для этих птиц также в пределах Средиземноморья, Карпат, горных районов Центральной Европы. Так, в Испании на скалах располагалось 61% найденных гнёзд аиста, а в Австрии — 28% (Sackl, Strazds, 1997).

В некоторых районах, например, в Закавказье чёрные аисты обитают рядом с посёлками, иногда селятся прямо в аулах (Спангенберг, 1951). Не всегда сторонится жилья и присутствия человека чёрный аист и в лесной зоне средней полосы России — в местах более массового гнездования. Отдельные гнёзда вида в 1970-х годах на территории будущего заповедника «Брянский лес» найдены И. П. Шпилёнком всего в 1,5 км от обитаемых лесных кордонов (Ф. Р Штильмарк, письменное сообщение). Однако такие случаи не правило, а лишь редкое исключение. Нам удалось найти сведения о них лишь в 3 публикациях из примерно 80 проанализированных. При этом заметим, что близкие к жилью гнёзда отыскать много легче, чем удалённые от него.

Осенью, перед началом миграции, аистов можно наблюдать в пойменных лугах. Во время миграций, как было сказано выше, они встречаются над обширными безлесными пространствами, в степях и пустынях.

Выше мы отмечали, что ещё М. А. Мензбир в позапрошлом веке предположил относительно высокую численность аиста на гнездовании в Новгородской губернии. В настоящее время, благодаря усилиям орнитологов северо-западной части территории бывшего СССР, установлено, что в Калининградской области, Литве, Латвии и Эстонии чёрный аист вполне обычен. По периферии этого района с юга и востока (Новгородская, Псковская, Ленинградская обл. и Белоруссия) лежит полоса более редкого, спорадичного, но также обычного гнездования этой птицы. Дальше к востоку и югу (разумеется, только в пределах лесной зоны) он все более редок. В Трубчевском и Суземском районах Брянской области в начале 1980-х годов, по данным И. П. Шпиленка, на небольшом участке (около 1 200 га) организованного по его инициативе местного заказника, впоследствии вошедшего в состав заповедника «Брянский лес», ежегодно обитало до 6 пар чёрного аиста.

Другим очагом более высокой численности чёрного аиста в Европе является, вероятно, Закавказье. К сожалению, орнитологические исследования в этом районе проводятся в последние годы нерегулярно. Поэтому свои заключения о высокой численности гнездования аиста в Закавказье от Ленкорани до, по крайней мере, восточной части Краснодарского края мы можем строить только на основании данных исследователей позапрошлого и первой половины прошлого века и лишь отдельных сообщений современников (Пекло, Очаповский, 1984; Тильба, 1984). Ещё М.А. Мензбир (1895) считал, что чёрный аист «особенно обилен в лесах под Ленкоранью». В том же районе Г. И. Радде (1884) удалось увидеть три гнёзда этой птицы на одном дереве (случай единственный и уникальный для этого вида; правда, вышеназванный автор не сообщает, все ли они были жилыми). По Е. П. Спангенбергу (1951), между устьем реки Куры и Иранской границей «в соответствующих биотопах в 1934 году гнездо от гнезда редко располагалось на расстоянии более 1 км». В 2000 годах в урочище Красный лес Краснодарского края на осеннем пролёте было зарегистрировано 350 чёрных аистов (Букреев, 2001).

В бассейне реки Бикин в 1970-х годах общая численность определялась в 80-100 пар (Пукинский, 2003), а по другим оценкам в 1990-х годах здесь размножалось не более 10 пар (Михайлов и др., 1998). Численность пролётных птиц на Ханкайско-Раздольненской равнине с начала текущего столетия значительно сократилась (сообщение Ю. Н. Глущенко).

На остальной территории гнездового ареала, составляющей не менее 90% ареала, чёрный аист редок. Хотя полностью исключить возможности находки других очагов его более высокой численности при проведении более тщательных исследований нельзя.

Как уже упоминалось, для чёрного аиста характерна скрытность в сезон размножения, приводящая к тому, что его видят очень редко. В 1959 и 1970 годах Центральная орнитологическая станция проводила анкетные обследования распространения чёрного аиста в лесах 15 субъектов федерации европейской части России. В 1959 году получено 802 ответов из лесничеств, причём только 6 корреспондентов сообщили о наличии чёрных аистов (в Горьковской, Ульяновской обл., Марийской и Татарской автономных республиках). В 1970 году о находке гнёзда аиста из 650 ответов пришло сообщение только для 1 пункта во Владимирской области (Приклонский, Теплов, 1962; Попов, 1977).

Фактические данные для европейской части ареала чёрного аиста по материалам более поздних лет таковы. В Калининградской области на начало 1980-х годов гнездилось не менее 50 пар (Белопольский, 1984; Гришанов, 1988). В Литве в 1958 году учтено 1 610 птиц, а в 1968 году — 1 185 (Флинт, 1984). В этом случае, вероятно, имеются в виду как взрослые птицы, так и птенцы; таким образом общее число пар могло быть, соответственно, 300 и 200. В Латвии численность чёрного аиста в 1930-х годах оценивали примерно в 300-400 пар (Transche, 1965), в 1970 году — в 150-200 пар (Балтвилкс, 1972), хотя фактическая численность, как предполагает Ю. К. Липсберг (1984), могла быть и выше; в 1977-1980 годах получены сведения о 107 жилых гнёздах аиста (Липсберг, 1984). Для конца 1990-х годов Петер Сакл и Марис Страздс (Sackl, Strazds, 1997) оценивают численность чёрного аиста в Латвии в 1 075 гнездящихся пар. В Эстонии в 1962 году насчитывали 150 пар, в 1970 году — не более 80, а в начале 1980-х годов — до 170 пар (Манк, 1963; Юсси, Рандла, 1970; Рандла, Ыун, 1984). В Ленинградской обл. гнездится не менее 10 пар (Мальчевский, Пукинский, 1983).

В Белоруссии чёрный аист на гнездовании в общем обычен и встречается во всех областях (Шнитников, 1913; Мензбир, 1928). Зарегистрирован здесь он и во всех заповедниках. Так, в Беловежской пуще (Попенко, Дацкевич, 1984) с 1949 по 1981 год найдено 47 гнёзд Чёрного аиста, хотя из них использовалась птицами только половина (из текста не ясно — в общей сложности или ежегодно). В 1949 году здесь одновременно гнездилось 20 пар, к 1969 году число жилых гнёзд сократилось до 5. В 1979 году в Беловежье зарегистрировано 20 пар чёрного аиста (Приклонский, Постельных, 1984). Есть чёрный аист и в других заповедниках Белоруссии: в Березинском — до 16 пар (Волков, 1977) и в Припятском — 4-5 пар (Ю. А. Вязович, устное сообщение).

Вообще же чёрный аист на особо охраняемых природных территориях более обычен, чем за их пределами. Анализ статистической отчётности заповедников и специальных опросов, выполненных в 1979 и 1982 годах, показал следующее. В 1979 году из 140 особо охраняемых природных территорий страны (ООПТ), составлявших 11,2 миллиона га (0,51% площади тогдашнего СССР), чёрный аист отмечен в 28 из них. Это 86% ООПТ, расположенных в пределах ареала чёрного аиста. В 1982 году в СССР был уже 151 заповедник. Чёрный аист зарегистрирован в 24 из них, причём в 6 из тех, где не был отмечен во время первого учёта. Число учтённых пар составило не менее 96 (Приклонский, Постельных, 1984).

На основании всех приведённых данных представляется возможным дать ориентировочную оценку суммарной численности чёрного аиста для описываемой территории в первое пятилетие XXI века. На северо-западе Европейской части бывшего СССР предполагается гнездование 700 пар, на Северном Кавказе и в Закавказье — 300 пар, в Приморье — 250 пар, в горных районах Средней Азии — 400 пар, на остальной территории ареала — 2 000 пар. Это даёт минимальный среднегодовой показатель в пределах 3 650 пар.

Экстраполируя сведения по заповедникам на всю площадь ареала аиста в пределах описываемой территории, при разных расчётах получаем от 3 870 до 23 140 (в среднем 6 000) пар гнездящихся ежегодно птиц. К сходным выводам приходит В. Е. Флинт (1984), оценивающий численность этого вида для территории бывшего СССР в 3-5 тысяч гнездовых пар.

Данные о численности чёрного аиста в некоторых странах Европы для первых трёх четвертей XX века таковы. В Польше зарегистрирован рост от 40 пар в 1914 до 500-530 в 1966 году (Keller, Profiis, 1992). В Германии (включая Западную и Восточную её части) в среднем в первой половине XX века обитало 20-22 пары. На территории прежней Чехословакии аист гнездится преимущественно в Словакии, где его численность в период с 1940 по 1960 годы возросла до 100 пар. В Австрии первое гнездо было обнаружено в 1939 году; в 1951 году найдено уже 5 гнёзд, и количество аистов продолжало увеличиваться. В Венгрии число пар в 1941 году составляло 50-60, в Греции — менее 20. В Испании зарегистрировано 50-60 пар, всего же в пределах Пиренейского полуострова гнездится в обычные годы до 150 пар. В Югославии отмечают уменьшение числа гнездовий, особенно на севере (Cramp, 1977).

На конец XX столетия (Hagemeijer, Blair, 1997) число гнездящихся пар в ряде европейских стран таково: в Белоруссии — 1 100, Латвии — 1 050, Польше — 1 000, Словакии и Литве — по 370, Украине — 240, Хорватии и Чехии по 220, Испании — 200 и Венгрии — 175; в прочих странах, за исключением России — 675 пар. Названные авторы предполагают, что в России (на её европейской территории) может обитать от 1 до 10 тысяч пар (в среднем 3 162 пары) чёрных аистов, а в Турции — в среднем до 1 тысячи пар. Плотность населения в этом случае в Восточной Европе составляет от 1,3 до 1,8 гнездящейся пары на 100 км² лесных местообитаний. Особо отмечено, что в некоторых лесах Польши плотность населения достигает 8,4 пары на 100 км² (Keller, Profiis, 1992).

Названные выше цифры, так же как и мнение ряда исследователей (Белопольский, 1984; Кривоносов, 1984; Флинт, 1984 и др.), как будто бы подтверждают представление о сокращении численности чёрного аиста, происходившем в конце XX столетия. В то же время, нельзя не обратить внимания на мнение Б. В. Щербакова (1984), Т. Рандлы и А. Ыуна (1984) и ряда других орнитологов, отметивших рост численности вида. Увеличивается количество чёрных аистов и во многих странах Западной Европы (Hagemeijer, Blair, 1997). Нельзя, однако, забывать о том, что «рост» количества обнаруженных гнёзд иногда напрямую связан с усилением интенсивности исследований. Можно предположить, что наблюдающиеся изменения численности не выходят за пределы естественных флуктуаций, свойственных данному виду. Таким образом, приведённые цифры и рассуждения настраивают нас в отношении будущего чёрного аиста весьма оптимистично.

Чёрный аист — в гораздо меньшей степени общественная птица, чем другие виды аистов, он никогда не гнездится колониально. В сезон размножения и на зимовках держится одиночно или отдельными парами, стаи (до 100 особей) образует только в период миграций (Cramp, 1977). Брачное поведение изучено плохо. По данным некоторых наблюдателей, видевших его, оно напоминает поведение белого аиста. Отличие состоит в том, что чёрный аист более скрытен, его брачный «танец» происходит в гнезде, причём в то время, когда к гнезду трудно подобраться.

По словам И. П. Шпиленка (устное сообщение), взрослые птицы, находясь на гнезде и стоя один против другого, запрокидывают головы к спине и постоянно трещат (щёлкают) клювами. Такие действия происходят неоднократно, с 10-15-минутными перерывами, в моменты между активным строительством гнезда (Брянская область). Спаривание происходит на гнезде, что наблюдал Е. С. Птушенко в Ленкорани (Спангенберг, 1951). Некоторые позы чёрного аиста показаны на рис. 77.

Со времени Е. П. Спангенберга (1951), считавшего, что данных по питанию чёрного аиста мало, накоплены внушительные материалы по этому вопросу. Прежде всего, установлено и доказано, что чёрный аист — плотоядный вид. Луковицы водных растений, равно как корневища луговых или семена в его рационе отсутствуют либо присутствуют как примесь к приносимым на гнездо животным кормам.

Характер кормовых стаций определяет состав кормов чёрного аиста на территории всего исследуемого пространства. Выше было сказано, что аист кормится по берегам водоёмов, в том числе на мелководных берегах стариц, на неглубоких болотцах, лужах, высыхающих (и, следовательно, мелеющих на протяжении лета) участках травяных (низовых) болот. Здесь он подбирает наиболее массовые виды живности, обитающей в воде. В корме птенцов чёрного аиста в условиях Окского заповедника в 1954-1956 годах (n = 474) преобладали вьюн (Misgurnus fossilis) — 67,5% и щука (Esox lucius) — 30%.

Оставшиеся 2,5% пришлись на три вида лягушек и единственного окуня (Perea fluviatilis). Заметим, что в пище не найдено водных насекомых и их личинок. Вьюны, принесённые родителями птенцам, были от 12 до 25 см длиной и массой до 60 г. Щурята — от 9 до 17 см и массой 60 г. Общий вес пищи, принесённой одним аистом на гнездо за один раз, составлял 220-600 г. Однажды, 13 июля 1954 года, четырём полуторамесячным птенцам пищу на гнездо принесли одновременно оба родителя. Вес 58 обнаруженных там вьюнов, составил 1 120 г (Приклонский, 1958). В Беловежье 20-дневным птенцам аисты за три раза принесли 387 пищевых объектов, общим весом 1 127 г (Крапивный, 1957). Е. П. Спангенберг (1951) упоминает в числе объектов питания аиста водных насекомых, рыбу, лягушек, змей. Как первые, так и последние кормовые объекты в пище птенцов чёрного аиста в Окском заповеднике не встречены, что свидетельствует как об обилии в местах охоты аистов в заповеднике основных для этих птиц кормов, так и об определённом постоянстве в выборе корма, по крайней мере в этом районе. По материалам М. И. Лебедевой (1959), спектр питания птенцов аиста в Беловежской пуще иной. Амфибии (лягушки, включая жерлянок, и тритоны) в 1948 году составили там 65,2%, а в 1949 г. — 78,1%; рыбы, соответственно, — 26,3 и 15,6%; рептилии (живородящая ящерица) — 3,2 и 0,9%; насекомые (стрекозы, жуки-водолюбы и их личинки) — 3,5 и 4,6%; растения — 0,0 и 0,9%.

В Ленинградской обл. среди остатков пищи у гнезда были обнаружены 7 водяных полёвок, 4 лягушки (вид не указан), 3 серых полёвки рода Microtus, молодая ондатра и небольшая щука (Мальчевский, Пукинский, 1983). Следует заметить, что в последние полвека, учитывая редкость аиста, изучали питание только его птенцов путём анализа проб пищи, принесённой на гнездо, в то время, как в довоенные годы применялось исследование содержимого желудков отстрелянных птиц. Логично, что в желудках находили более разнообразный состав кормов.

Из приведённых данных понятно, что и взрослые птицы питаются животной пищей. Поэтому нельзя исключить, что редкость гнездования и спорадичность распространения этой птицы определяется не только малым числом подходящих для самого гнезда биотопов, но и ограниченностью мест с необходимым виду обилием пищи.

В период пролёта аисты днюют в основном на сходных с гнездовыми биотопами местах, что позволяет им использовать в основном такую же пищу, как в сезон размножения. Однако в более южных местностях и на зимовках эти птицы чаще используют насекомых, особенно, если последние находятся в массе в районах стоянок, а также пресмыкающихся. Судя по С. Крэмпу (Cramp, 1977), на зимовках рацион этих птиц мало отличается от рациона в местах гнездования. Здесь в пище аиста преобладает мелкая, но обильная в местах охоты рыба, а при необходимости остановок в более засушливых местах — пресмыкающиеся, насекомые, грызуны.

Пернатых врагов чёрный аист практически не имеет, хотя во время миграций и на зимовках не исключено нападение на аистов крупных хищных птиц. В принципе возможно похищение яиц из гнёзд аистов серой вороной, но практическое отсутствие её в местах гнездования аиста и, к тому же, упоминавшееся постоянное нахождение взрослых при кладке как будто бы исключает такую вероятность. Птенцов, покинувших гнездо (особенно, если это произошло до обычного срока их подъёма на крыло) из-за неосторожности человека, в первые часы их нахождения на земле могут поймать четвероногие хищники: лисица, волк, барсук, енотовидная собака, возможно куница. Однако уже в 35-40-дневном возрасте аистята отчаянно сопротивляются при попытках человека взять их в руки для исследования или кольцевания. Удар клювом таких птенцов достаточно болезнен, поэтому добыча аистёнка хищником сопряжена с немалой опасностью для последнего.

Благополучие вида зависит в первую очередь от сохранности и состояния гнездовых биотопов, а они пока ещё используются человеком в относительно малой степени, по крайней мере на основной территории ареала. В иных же местах — таких, как Калининградская обл. РФ и страны Прибалтики — для охраны местообитаний вида приняты строгие меры.

О болезнях чёрного аиста данных не имеется. Сведения о паразитах и гнездовых сожителях чёрного аиста также отсутствуют (Hicks, 1969; McClure, Ratanaworabhan, 1973).

Практического значения в обычном смысле этого понятия, то есть в хозяйстве человека, чёрный аист не имеет. С другой стороны, этот вид обладает исключительной эстетической привлекательностью. Встреча одинокого чёрного аиста на берегу лесного водоёма или на поляне близ гнёзда не может оставить равнодушным любителя природы, она запоминается надолго и многие годы затем хранится в его памяти.

Чёрный аист занесён в Красную книгу Российской Федерации (2001), в большинство Красных книг субъектов Российской Федерации и государств, прежде входивших в состав СССР. Основной формой охраны вида следует считать сбережение мест его гнездования. Следует заметить, что много чёрных аистов, особенно в первую осень жизни, отстреливают охотники. Этот негативный фактор можно снизить путём повышения культуры охоты, а возможно также и запрещая охоту в местах постоянных остановок этих птиц на осеннем перелёте. Последнее потребует от орнитологов усиления целенаправленных исследований осенней миграции аистов.