Болотная сова
Asio flammeus

Сова средней величины. Придерживается открытых стаций: лугов, больших осоковых (низовых) болот, свободных от древесной и кустарниковой растительности или с небольшими площадями, покрытыми кустарником. Сидит обычно на кочках, остожинах, очень редко на лежащих сучьях. При этом голова круглая: ушки (они у болотной совы небольшие) не заметны. Характерен спокойный полет в дневное и раннее вечернее время над местом гнездования с редкими взмахами крыльев на высоте около 100 метров над поверхностью земли. Часто активна в дневное время на всех широтах. Лицевой диск хорошо выражен. От ушастой совы, сходной с ней размерами, отличается менее чётким рисунком оперения.

Пожалуй, единственная сова, за исключением белой, встречающаяся в гнездовое время только в открытых, в крайнем случае — слабо закустаренных стациях.

Окраска. Взрослая птица. У самцов и самок окраска одинакова. Оперение около клюва, подбородок белые. Белый цвет распространяется на приротовую часть щёк и широкие окологлазничные полосы, переходящие в «брови». Однако в этой части головы в белом оперении присутствуют чёрные волосовидные перья. Число их и следовательно чернота окраски этой части головы сильно варьирует от чисто-белой до чёрной. Над клювом рыжий (желтоватый) клинышек, переходящий в бурую окраску верхней части лба и надбровного оперения.

Глаза окаймлены несколькими рядами мелких чёрных перьев. Щёки буровато-жёлтые; перья здесь с продольными чёрными наствольными пятнышками. Обрамление лицевого диска состоит из ряда темно-бурых перьев. Над ушными раковинами оперение светлое, иногда чисто-белое. За лицевым диском по бокам головы шире, а к затылку уже полоса мелких чёрных перьев с жёлтыми крапинками. Затылок (верх головы), спина до надхвостья покрыта перьями, имеющими на 2/3 подпушь серого цвета и жёлтую вершину с бурым продольным пятном. Низ стержня на 1/4 белый, к вершине бурый. Вообще в окраске спины больше бурого цвета, чем жёлтого. Бока шеи и зоб покрыты такими же перьями, но соотношение бурого цвета наствольных пятен и жёлтого опахал примерно равно. На груди и брюхе резко преобладает жёлтый цвет. К низу тела бурые наствольные пятна становятся меньше, превращаются в полоски 2–3 мм шириной. Нижние кроющие хвоста однотонно-жёлтые. Описанная характеристика окраски типична и для боков тела, на которых она при движении книзу становится более жёлтой (но в то же время жёлтый цвет — более тусклым), размер продольных бурых пятен уменьшается. Ноги и пальцы до когтей покрыты светло-жёлтым пером.

Первостепенные перья крыла сверху (со спины) тёмно-бурые со светлыми (жёлтыми) округлыми пятнами, размер которых увеличивается к основанию пера, переходя в сплошной жёлтый цвет. Первое маховое рудиментарно (Дементьев, 1951), второе имеет вырезку на внутреннем, третье — на наружном опахале. Формула крыла: III-IV-II-V-VI-VII. Стержни маховых бурые, светлеющие и переходящие вплоть до белого цвета (к основанию). На внешнем опахале второго махового до половины пера и третьего — до начала вырезки зазубринки до 15–16 на 1 см опахала. Второстепенные и третьестепенные маховые бурые с жёлтыми пятнами, причём на большинстве пятен третьестепенных маховых и на пятнах второстепенных, расположенных на наружном опахале перьев, бурые пятна в их центрах. Кроющие крыла по окраске напоминают второстепенные и третьестепенные маховые крыла.

Рулевые (их 12) бурые с крупными жёлтыми пятнами, в связи с чем их можно описать как жёлтые с поперечными бурыми полосами. Пятнистость резче выражена на центральных рулевых. При этом центральные рулевые в центре жёлтых пятен имеют бурые продольные пятна, иногда — полосы.

Клюв и когти буровато-чёрные, причём самый кончик клюва несколько светлее. Подошвы ног у взрослых (двух—трёхлетних птиц) ярко-жёлтые, у молодых серовато-жёлтые или светло-жёлтые. Радужина жёлтая. Г. П. Дементьев (19516) сообщает, что оперение сильно выцветает перед линькой. Он же пишет, что самцы в среднем бледнее самок, хотя индивидуальные отличия заметно перекрывают эту разницу. Судя по Крэмпу (Cramp, 1985), половых различий в окраске болотных сов в целом для вида установить невозможно.

Самцы заметно мельче самок (табл. 15–17): крыло в среднем на 20 мм, хвост — на 6, цевка — на 1, клюв — на 0,5 мм, масса — на 20–50 грамм, что составляет по отдельным параметрам от 2 до 16, а в среднем около 6%. Достоверных различий в размерно-весовых параметрах между особями одного пола, обитающими в различных частях ареала, включая участки Нового Света, найти не удалось. Наибольшей массы самки достигают в период осенней миграции, самцы — в период зимовки (табл. 17).

Как у большинства сов, у болотной различают серую и рыжую морфы. При анализе коллекционного материала выяснено, что между «яркими» представителями этих морф имеется плавный ряд «переходных» особей.

Попытка выяснения наличия размерных отличий у указанных морф показала, что рыжие самки (n = 43) имеют длину крыла в среднем 314,3 мм, тогда как все промеренные особи — (n = 263) 318,1; самцы соответственно 308,2 (n = 11) и 298,7 мм (n = 324). Следовательно, цветовые морфы не «подтверждаются» размерными отличиями. Распределение «рыжих» сов внутри ареала равномерно. В коллекционных материалах (ЗИН РАН, ЗМ МГУ) ярко-рыжие особи среди самцов и самок составляют соответственно 17 и 15%, серые — 56 и 52%.

По Г. П. Дементьеву (1951), обычная для всех представителей этого отряда. Пуховой наряд сменяется мезоптилем в двухнедельном возрасте. В возрасте около 30 дней маховые достигают величины, обычной для взрослой птицы. Смена мезоптиля контурным пером происходит в течение всего лета и заканчивается в сентябре — октябре. Срок окончания этого процесса связан с географическими различиями в сроках гнездования вида в пределах ареала (Дементьев, 1951). Последовательность смены маховых: от X к I.

Линька взрослых птиц происходит в осеннее время и заканчивается в середине зимы.

Выделяют 10 (по Л. С. Степаняну, 1975 — девять) подвидов болотной совы (Howard, Moore, 1980), причём лишь один Asio flammeus flammeus характеризуется широким распространением. Остальные подвиды описаны для значительно меньших территорий.

1. Asio flammeus flammeus — Strix flammeus Pontopidan, 1763, Dansk Atlas, c. 617, табл. 25, Дания. Европа, Северная Азия, Северная Африка, Северная Америка.

Распространение остальных подвидов:

1. Asio flammeus bogotensis — Колумбия, Эквадор;
   
2. Asio flammeus pallidicaudus — Венесуэла;
3. Asio flammeus suinda — Южное Перу, Южная Бразилия по Тиерре дель Фуэго;
   
4. Asio flammeus santordi — Фолклендские (Мальвинские) острова;
   
5. Asio flammeus sandwichensis — Гавайские острова;
   
6. Asio flammeus ponapensis — остров Понапе;
   
7. Asio flammeus domingensis — остров Гаити;
   
8. Asio flammeus portoricensis — Пуэрто-Рико;
   
9. Asio flammeus galapagoensis — острова Галапагос.

Европейско-азиатский материк от западной части Франции и Великобритании до Магаданской области, Камчатки и Сахалина. К северу — до арктического побережья, за исключением приморских областей Скандинавии, северной части Мурманской области, полуостровов Канин, Ямал, Таймыр. Гнездование в низовьях Индигирки и Колымы не установлено (Воробьёв, 1963). К югу — до побережья Средиземного моря (исключая Грецию), южной части Малой Азии, Южного Закавказья, долины Эмбы, низовьев Сырдарьи, верховьев Сарысу, долины Чу, долины Атбаши в Тянь-Шане, Кентея, пров. Хэйлуцзян. На участке от севера полуострова Мангышлак до Южного Приалтайя граница района гнездовий не выяснена.

Северная Америка — от атлантического до тихоокеанских побережий. К северу — до Северной Аляски, Северного Макензи, Киватина, юго-востока Баффиновой земли, Северного Лабрадора и Ньюфаундленда; к югу — до Южной Калифорний, Юты, Северного Колорадо, Вирджинии. В Южной Америке три подвида; один, занимающий часть территории Колумбии и Эквадора, второй — Венесуэлы, а третий распространён южнее 15° южной широты примерно до 46° южной широты, за исключением горных районов Андийских Кордильер. В зимнее время сдвигается на юг до умеренных районов европейского и азиатского материков, до Туркестана, Северной Африки, Северной (а по последним данным и Южной) Индии, Юго-Восточного Китая в Евразии; до Центральной Америки в Новом свете (рис. 69).

В Восточной Европе и Северной Азии северная граница соответствует южной полосе тундр, морского побережья на Кольском полуострове, в Архангельской области и республике Коми, в азиатской части заходит в тундру, встречена на Ямале (до 72–75° северной широты), в Якутии по Индигирке и Колыме (Воробьёв, 1963), на Камчатке, Сахалине, на Командорских, Алеутских островах и островах Прибылова. Южная и западная границы гнездового распространения совпадают с государственной границей страны, за исключением промежутка между полуостровом Бузачи (Каспийское море) и Джунгарским Алатау, где она недостаточно изучена (рис. 70). Популяции, гнездящиеся в России и сопредельных регионах, зимуют как на территории Восточной Европы и Северной Азии, так и в средней полосе Южной Азии, в Северной Африке и Южной Европе.

Болотная сова на большей части ареала представляет собой мигрирующий вид. И только южнее 50° северной широты её относят к нерегулярно мигрирующим, кочующим или даже оседлым птицам (Дементьев, 19516). При обилии грызунов совы зимуют в средней полосе, Оренбуржье, Северном Казахстане (Гаврин, 1962). Массовые налёты в Западной Европе от Силезии до Саксонии наблюдали в 1930, 1931, 1933, 1934, 1936–1937 годфх (Нитхаммер, 1938, цитата по: Дементьев, 19516), зимой в Северо-Западном Казахстане в 1945–1946 годах.

Отлёт болотных сов к местам зимовки начинается в августе — сентябре и продолжается в октябре (Гаврин, 1962; Мальчевский, Пукинский, 1983). Однако болотных сов и в зимние месяцы нередко встречали далеко за пределами обычных районов зимовки (южные области Украины, Предкавказье и Закавказье, южные районы Средней Азии). Так, А. С. Мальчевский и Ю. Б. Пукинский (1983) нашли эту сову 20 декабря 1979 года в Новгородской области. Они же ссылаются на Е. А. Бихнера (1884), В. Л. Бианки (1907, 1910), Н. А. Зарудного (1910), отмечавших эту птицу в зимние месяцы на территории Петербургской губернии. Анализ коллекций болотных сов, хранящихся в музеях бывшего СССР, показывает, что в ноябре большинство птиц добыто на юге Туркмении, в Фергане, близ города Фрунзе (ныне Бишкек) и Владикавказ. В том же месяце две птицы были добыты близ Москвы, одну 5 ноября 1889 года Лоренц наблюдал около города Дмитрова Московской области. 22 ноября 1985 года самка найдена под Ленинградом, 21 ноября 1935 года — самец на берегу Телецкого озера. В декабре — марте также большинство хранящихся в коллекциях шкурок получены из южных районов Туркмении, Азербайджана, Ферганы, Южного Крыма, Молдавии. В то же время 25 декабря 1936, 21 января 1930 и 02 февраля 1930 года болотных сов добыли в окрестностях города Киева, а 21 января 1930 годв также и близ города Черкассы. 14 декабря 1910 года и 05 января 1904 года самки болотной совы были найдены около города Самары, 28 января и 29 февраля 1889 года самцов этой совы добыл около города Харькова Н. Н. Сомов.

Среди птиц, находящихся в коллекциях, за пределами обычных мест зимовки в ноябре было добыто 17%, декабре — 13%, январе — марте — по 10%. Весенний перелёт болотных сов на всей обширной территории их обитания происходит в конце марта — апреле, а в самых северных районах гнездования — в мае. Однако конкретных данных о сроках и характере миграций болотных сов крайне мало. По материалам мечения этих птиц в Финляндии, в периоды осеннего и весеннего перелётов и в зимние месяцы они рассредоточиваются достаточно равномерно по территории Западной и отчасти Восточной Европы, тяготея к западной части Франции, восточному побережью Великобритании, Средиземноморью. Несколько птиц добыто на севере Африки (Мальчевский, Пукинской, 1983; Cramp, 1985).

Обитают в открытом ландшафте, в гнездовое время поблизости от водоёмов: на болотах (как обширных тундровых, так и лесных, в разной степени заросших лесом, особенно кустарниками, ивняками), в поймах рек, речных долинах, лугах. Гнездится в тундре, но также в сухих степях (Украина, Крым, Северный Кавказ, Сибирь, Казахстан и средние районы Средней Азии) (Дементьев, 1951).

В Белоруссии чаще всего на открытых луговых пространствах и травянистых (осоковых) низовых болотах, часто с мелким кустарником (Федюшин, Долбик, 1967), в Ивановской области по пойме Волги — в заболоченных лугах; а также на выгонах и суходолах. А. В. Федюшин и М. С. Долбик (1967) сообщают, что особенно много сов гнездится на «гало»-болотах в Полесье, предпочитая участки с зарослями ив. Весной в таких местах видели сразу по несколько пар парящих сов, совершающих токовый полет. В осенний период и во время зимовки также придерживается открытых пространств, хотя встречается и в лесных ассоциациях, особенно по опушкам смешанных и лиственных лесов (средняя полоса, лесостепь европейской части и Западной Сибири).

Данных о численности болотной совы в конкретных показателях крайне мало. Обычно большинством авторов фаунистических сводок она оценивается как «обычный», «многочисленный», «довольно многочисленный» вид (Дементьев, 19516, 1952; Гаврин, 1962; Федюшин, Долбик, 1967; и др.). В то же время А. С. Мальчевский и Ю. Б. Пукинский (1983) сообщают, что под Ленинградом (ныне — Санкт-Петербург) она и «в прежние годы» достигала высокой численности только при массовых размножениях грызунов. Они же сообщают, что на Карельском перешейке на пустоши в верховьях реки Морьи в 1958 году найдены на площади 25 га три гнезда и одна негнездившаяся пара. В 1959–1961 годах здесь же гнездилось не более одной пары этих птиц. Более определённые сведения о численности болотной совы находим для миграционного и зимовочного периодов.

По записям на этикетках птиц, хранящихся в отечественных коллекциях, удалось выяснить, что особи, добытые на Талыше, в предгорьях Тянь-Шаня, на Восточном Каспии, держались в стайках численностью от 10 до 25 и даже 40 птиц. В осенний период эти птицы часто попадаются в ловушки на орнитологических станциях Рыбачий и Гумбарицы (Носков и др., 1981), причём одновременно по 2–3 особи. Многие авторы, как и цитированные выше А. С. Мальчевский и Ю. Б. Пукинский, связывают численность болотной совы с массовыми размножениями мышевидных грызунов. Но, очевидно, такие наблюдения касаются прежде всего обилия мигрирующих, зимующих или «свободно живущих» (негнездящихся) сов в соответствующих районах. Так, А. А. Браунер (1923, цитата по: Аверин и др., 1971) отмечает, что в Южной Бессарабии птицы скапливались в большом числе в годы обилия полёвок и домовых мышей. Аналогичные сведения отмечаются для Казахстана (Гаврин, 1962), Карпат (Страутман, 1954), Киргизии (Янушевич и др., 1959), Таджикистана (Абдусалямов, 1971) и др. Эти и другие наблюдения подтверждают, что болотным совам, подобно другим птицам, имеющим устойчивые кормовые связи, свойственно концентрироваться в местностях и в годы обилия их основных объектов питания.

Скрытный образ жизни и отсутствие конкретных данных о численности болотной совы в тех или иных районах Восточной Европы и Северной Азии не позволяют дать исчерпывающего анализа их общего обилия. Тем не менее, используя отдельные сведения (Гаврин, 1962; Федюшин, Долбик, 1967), а также отрывочные данные, содержащиеся в «местных» орнито-фаунистических сводках, можно оценить общую численность гнездящихся болотных сов в пределах их ареала в бывшем СССР (имея в виду; что площадь характерных местообитаний составляет около 176 миллионов га): от 150 до 800 тысяч пар (при средней плотности населения от 0,8 до 4,5 пары на 1 000 га соответствующих угодий). В целом по стране средняя плотность населения болотной совы изменяется в пределах от 0,07 до 0,37 пары на 1 000 га.

Для болотной совы весьма характерна дневная активность. Самцов во время гнездования можно видеть парящими на высоте около 100 метров над районом гнездового участка. Выше сообщалось, что наблюдаются также токовые полёты болотных сов в начале брачного сезона, происходящие при ярком солнечном свете. Следует сказать, что болотные совы как в районах гнездовых территорий, так и в прочих условиях держатся относительно осторожнее прочих сов, хотя благодаря склонности к полётам в светлое время суток они более заметны, чем другие птицы этого отряда.

По М. Е. Никифорову, насиживает исключительно самка. В то же время в 1957 году в устье реки Белой (Татария) удалось установить, что после гибели самки, происшедшей на 12-е сутки насиживания кладки из пяти яиц, самец продолжал насиживание: сначала со значительными перерывами, а к концу периода насиживания весьма плотно, и довёл всех птенцов до вылупления (одно из яиц оказалось неоплодотворённым). С третьего дня после вылупления первого птенца он начал регулярно носить на гнездо пищу и кормить птенцов. Завершения цикла проследить не удалось. Необходимо отметить, что в описанном случае к «осиротевшему» гнезду постоянно подлетала третья птица, пол которой определить не удалось, но она держалась вблизи гнезда, а после начала кормления пыталась приносить к гнезду пищу (численность грызунов в этом году, особенно полёвок-экономок и водяных крыс, была весьма значительной), хотя передачи пищи самцу и кормления совят зарегистрировать не пришлось.

Болотная сова — типичный миофаг. Лишь при малой численности грызунов или обилии других видов корма (например, во время появления птенцов у воробьиных птиц и куликов, массовом размножении насекомых) последние входят в её рацион. При обилии пищи болотной сове, так же как и полярной, свойственно избыточное накопление пищевых объектов у гнёзд. Обычно к гнёздам их приносят самцы. Количество принесённых «запасов» (их следует рассматривать только как «избыточное количество пищи», так как они никогда совами впоследствии не используются) не зависит от числа птенцов (яиц) в гнезде, а определяется только обилием пищи и проявлением инстинкта кормления уже ко второй половине времени насиживания яиц. Самцы чаще всего приносят пищу целиком и отдают её самке (либо отвлекая последнюю от гнезда, либо на само гнездо).

При этом если самка не испытывает голода, она не покидает гнездо, а самец, подержав некоторое время добычу р клюве, укладывает её невдалеке от гнезда на свою постоянную приезду: кочку, пучок травы и так далее. Часть принесённой пищи при этом сваливается с возвышения и попадает «на стол» жукам-могильщикам и мертвоедам. Конкретные данные о размерах «запасов» следующие: у гнезда с восемью птенцами, найденного в Оренбуржье, было 6 водяных полёвок, 4 обыкновенные полёвки, 2 обыкновенных слепушонка, 2 степные пеструшки, 1 речной сверчок, 1 курочка-крошка; у гнезда с четырьмя насиженными яйцами — 5 степных пищух и 6 степных пеструшек (Зарудный, 1892); у гнезда с семью птенцами, найденного в Приалтайской степи, обнаружено 7 узкочерепных полёвок (Stegmann, 1927). А. С. Мальчевский и Ю. Е. Пукинский (1983) сообщают, что избыток добычи они находили и ка самих гнёздах сов: по 3–4 полёвки, «которых птенцы уже не в состоянии были съесть». Здесь уместно отметить, что, как правило, в первые дни после вылупления птенцов самка болотной совы раздирает добычу клювом, придерживая её копиями, и кормит их небольшими кусочками мяса (с шерстью и костями). Однако уже на 5–10-й день птенцы проглатывают мышевидных грызунов целиком, хотя в это время и «не обращают внимания» на зверьков, находящихся в гнезде. При ежедневных круглосуточных наблюдениях установлено, что мёртвую добычу с гнезда птенец съел впервые на 15-е сутки жизни (Ивановская область, 1953 год).

В пределах почти всего ареала грызуны составляют в рационе болотной совы более 90%. И лишь на островах Галапагос в горных районах в пище болотных сов, частично охотящихся здесь днём, преобладают мелкие птицы, главным образом вьюрковые. На сухих плоских островах в пище преобладали качурки и буревестники (Abs et al., 1965). В северных районах и тундре из грызунов это преимущественно обский и копытный лемминги, узкочерепная полёвка, полёвка Миддендорфа, в средней полосе — обыкновенная, водяная и рыжая полёвки, экономка, полевая мышь. В лесостепной зоне на Украине, в нижнем и среднем Поволжье — полевые и домовые мыши, тушканчики, хомяки, степные пеструшки, мышовки (Зарудный, 1888, 1892; Сомов, 1897; Житков, Бутурлин, 1906; Беме, 1925; Волчанецкий, 1934; Волчанецкий, Яльцев, 1934; Дементьев, 19516, 1952; Гаврин, 1962; Kulczycki, 1966; Kuinerloeve, 1968; Mikkola, Sulkava, 1969; Glue, 1970; Аверин и др., 1971; Кулаева, 1977; Костин, 1983). В качестве более редких жертв указывают белозубок (Талыш), ежей (Поволжье; Богданов, 1871), летучих мышей (Ульяновская область; Житков, Бутурлин, 1906). Одновременно следует отметить, что специальное исследование, посвящённое использованию летучих мышей совами в пищу, дало отрицательный результат.

Незначительную часть рациона болотной совы представляют птицы: это преимущественно птенцы воробьиных, куликов и пастушковых при гнездовании сов в тундре, пастушковые и мелкие утята в Наурзуме. Н. А. Зарудный (1888, 1892) указывает, что в гнездовое время в пище болотных сов находили утят, удода, воробьёв, молодых голубей, осенью же и зимой — взрослых галок и уток. Наблюдали также охоту болотной совы на ночующих в тростниках ласточек. (Исключение составляет описанный выше пример питания болотной совы на Галапагосах.) Из прочих животных регистрировали лягушек, ящериц, насекомых: жесткокрылых (жуков-навозников и водолюбов), а также прямокрылых.

При анализе семи пищевых проб в Молдавии грызуны составили 92%, птицы — 6%, насекомые — 2% (Аверин и др., 1971). Соотношение отдельных групп пищи у болотных сов, гнездившихся в пойме реки Волги в Ивановской области (проанализировано 192 пищевых объекта), составило: грызуны — 91%, насекомоядные (землеройка обыкновенная и крот) — 1%, птицы — 5%, амфибии и рептилии (живородящая ящерица) — 2% и насекомые — 1% (ориг.).

В Крыму встречаемость в погадках сов общественной полёвки составила — 77,9%, серого хомячка — 6,1%, курганчиковой мыши — 7,5%, лесной мыши — 5,6%, птиц и землероек соответственно 0,47 и 0,95% (Костин, 1983). В Кустанайских степях по материалам, собранным В. И. Осмоловской, встречаемость отдельных пищевых объектов в желудках и погадках сов в разные годы была следующей: обыкновенная полёвка — 78,4–84,4%, степная пеструшка — 20,3 и 54,2%, слепушонка — 4,6 и 2,1%, степная мышовка — 5,7 и 4,2%. Из прочих млекопитающих здесь найдены остатки лесной мыши, обыкновенного хомяка, хомячка Эверсмана и обыкновенной бурозубки. Птицы (2,7%) были представлены птенцами воробьиных и утёнком, рептилии (1,6%), вероятно, — прыткой ящерицей. Из насекомых (от 7,3 до 10,4%) преобладали жуки — ночные и сумеречно активные виды, такие как водолюбы, плаунцы, хрущи, жужелицы. Дневных насекомых (саранча, стрекозы) болотные совы ловили реже. Примерно такой же состав жертв наблюдается в полупустынной и пустынной зонах Казахстана, с той только разницей, что вместо степной пеструшки, которая в этих местах (например, в 1947 году) была редка, совы добывали обыкновенных (48%) и общественных (33%) полёвок, которые, собственно, и составляли здесь основную пищу этих птиц (Гаврин, 1962).

В осеннем рационе болотных сов близ города Тампере (Финляндия) 73,5% составила обыкновенная полёвка, 12,6% — тёмная полёвка, мыши — 2%, землеройки — 1,8%, летучие мыши — 0,2%, птицы — 1,1% (Aho, 1964).

Аналогичный спектр питания болотных сов наблюдается на североамериканском материке, где в пище находили как пенсильванских полёвок, так и хомяков (Short, Drew, 1962), или исключительно первых (Clark, 1972), а также прочих грызунов (Long, Willey, 1961).

Как некрупная птица открытых пространств, гнездящаяся к тому же на земле, имеет многочисленных врагов: хищных млекопитающих и дневных хищных птиц, обитающих в тех же ландшафтах. Г. П. Дементьев (1952) указывает, что особенно часто птицы гибнут от хищников в осенне-зимние периоды. Так, в низовье реки Атрек в марте 1942 года им было найдено много остатков болотных сов, растерзанных лисицами и, «по-видимому, — болотными лунями». Он же ссылается на Лоудона (Loudon, 1909), видевшего, как болотную сову «клевала» пустельга. Остающиеся на зимовку в средней полосе птицы, по-видимому, могут страдать от холодов. Например, в отличавшуюся сильными морозами зиму 1959–1960 годов часто находили трупы болотных сов в Воронежской и Липецкой областях (Барабаш-Никифоров, Семаго, 1963). Уменьшение численности сов после этой зимы указанные авторы склонны расценивать как результат того, что они «вымерзли».

По материалам анализа питания чёрного коршуна в Окском заповеднике и его окрестностях в 1954–1980 годов, можно судить, что в его пище болотная сова не представляет существенного значения: из 2 432 объектов питания коршуна, собранных за эти годы, остатки болотной совы зарегистрированы лишь однажды.

На болотной сове паразитирует характерный для неё полостной клещ Rhinoecius alifanovi Btk, 1976, описанный с особей этого вида, добытых в Омской области и Окском заповеднике (Бутенко, 1984). В гнёздах болотной совы находили насекомых преимущественно паразитических, относящихся к следующим родам: Ornithomyia, Catops, Aleochara, Atheta, Omalium, Oxypoda, Oxytelus, Philonthus, Querius, Tachinus, Acrotrichis, Mycetroporus, Atoinaria, Cercyon, Aphodius (Hicks, 1970).

В 40–60-е годы, когда оценивали значение того или иного вида по его воздействию на объекты питания, болотную сову относили , к «несомненно полезным птицам», поскольку в её рационе преобладают «вредные» мышевидные грызуны. Современное отношение к этому виду, несмотря на пересмотр указанного подхода, тем не менее не изменилось. Болотная сова представляет определённый эстетический интерес как красивый представитель равнинного ландшафта, встреча с которым для настоящего знатока и любителя природы всегда приятна. Правилами охоты на большей части России и сопредельных регионов болотная сова наряду с остальными представителями этого отряда отнесена к неохотничьим птицам. Гнездование преимущественно в заболоченных участках делает её гнезда недоступными для разорения людьми. Несомненную опасность для этого вида представляют осушительные мелиоративные работы, истребляющие её местообитания.

Болотная сова включена в Красную книгу Латвии в качестве вида, относящегося к III категории, численность которого сокращается либо по естественным причинам, либо под воздействием человека.