Название вида: | Алтайский улар |
Латинское название: | Tetraogallus altaicus (Gebler, 1836) |
Латинские синонимы: | Perdix altaica Gebler, 1836 |
Отряд: | Курообразные (Galliformes) |
Семейство: | Фазановые (Phasianidae) |
Род: | Улары (Tetraogallus Gray, 1832) |
Статус: | Гнездящийся оседлый вид |
Внешний облик, строение и образ жизни такие же, как и у остальных уларов. Голосовые реакции такие же, как и у гималайского улара. В природе этот вид легко узнаётся благодаря своей оригинальной окраске, крупным размерам и повадкам горной куриной птицы, совместно же с другими видами уларов не встречается.
Окраска. Взрослый самец. Верх головы, задняя часть шеи, зашеек и передняя часть спины серые, нередко с едва заметным желтоватым струйчатым рисунком. Этот серый участок отделён от остальной части спины чёрной полосой шириной около 10 мм. Остальная часть спины, поясница и надхвостье тёмно-серые, сплошь покрытые мелким струйчатым рисунком желтоватого цвета. По этому струйчатому фону разбросаны продолговатые белесые полоски, особенно заметные на пояснице.
Горло белесое, с серыми продольными пестринами и серым окаймлением. По бокам шеи немного ниже горла есть белесые пестрины, как бы следы окаймления горлового пятна. Остальная часть шеи серая, как и передняя часть груди, но с лёгким голубоватым оттенком. Нижняя часть груди такого же цвета с правильным рисунком из двухцветных (белых с чёрным) пятен. Эти пятна располагаются на вершинах опахал перьев (то есть по 2 на каждом пере), они белые с чёрной оторочкой снизу.
В самой нижней части груди белые пятна уже без чёрных оторочек. Брюхо белое, но часть его, прилегающая к груди, и полоса по центру в продольных чёрных штрихах, образуемых узкими наствольными полосами. Задняя часть брюха и бедра изнутри чёрные, но по центру брюха вплоть до клоаки идёт нечёткая белая полоса. Первостепенные маховые перья с белыми основаниями и серо-бурыми вершинами, причём по наружному опахалу и вдоль стержня серый цвет заходит вниз наиболее далеко.
Второстепенные маховые перья буровато-серые, самые внутренние из них покрыты правильным желтоватым струйчатым рисунком, с нерезким белым окаймлением в верхней части опахал. Кроющие перья крыла окрашены, как и спина, но белые продольные полосы по краям опахал много шире и длиннее. Кроющие перья крыла на кистевом сгибе самые тёмные, почти серо-чёрные, как и перья крылышка. Рулевые перья с чёрно-бурой вершинной частью и кремово-серым основанием, нижние же части внутренних опахал белесые или даже белые; 2 центральные пары с равномерным серо-жёлтым струйчатым рисунком. Такого же цвета и верхние кроющие хвоста, нижние кроющие белые. Веки и голые участки кожи за глазом жёлтые. Клюв тёмно-серый, у некоторых особей черноватый; ноги красновато-жёлтые.
Взрослая самка. Окрашена так же, как и самец.
Самец и самка в ювенальном наряде (описываются впервые). Верх тела тёмно-серый, с мельчайшей желтоватой струйчатостью и белесыми пятнами каплевидной формы, особенно крупными и густо расположенными на передней части спины; на пояснице и надхвостье они очень мелкие и редкие. Верх и бока головы, задняя часть шеи серые, ушные перья светло-серые, горло белое. Нижняя часть тела беловатая с темно окрашенной грудью — она серого цвета, с правильным рисунком из многочисленных белых пятен каплевидной формы. Первостепенные маховые перья коричневато-серые, со светло-коричневым струйчатым рисунком по краю наружного опахала и на вершине, с белесыми кончиками. У второстепенных маховых тот же тип окраски, но без белых вершинных пятен.
На плечевых перьях струйчатый рисунок занимает всё опахало, и на его фоне неясно проступает поперечный рисунок из тёмно-бурых полосок. Кроющие крыла тёмно-бурые со струйчатым светло-коричневым рисунком на верхних частях перьев и белыми стержневыми полосками, расширяющимися на вершине в треугольное пятно. Рулевые перья дымчато-серые, с неясным поперечно-полосатым рисунком в верхней части пера и светлым или желтоватым краем наружного опахала и вершины пера.
Пуховой наряд не описан.
Крыло довольно острое, его вершину составляют 7–10-е первостепенные маховые, причём самыми длинными бывают 9-е или 8-е. Наружные опахала 6–9 первостепенных маховых перьев несут довольно глубокие вырезки. Рулевых перьев 11 пар, причём крайние перья значительно короче средних. Ноги толстые, массивные. Клюв обычного для уларов типа, слегка загнут вниз.
Размеры. Самцы (n = 9, кол. ЗИН АН СССР): крыло 313,6 (291–320), хвост 199 (191–210), длина клюва 26,8 (23,6–30,8), ширина клюва 16,6 (15,1-18), плюсна 65,6 (63–68,2), средний палец 54,4 (50,3–58,0), шпора 14,5 (10,2–21,2). Самки (n = 10, кол. ЗИН АН СССР): крыло 291,6 (280–307), хвост 182,9 (176–202), длина клюва 24,8 (22,8–27), ширина клюва 15,6 (14,3–16,8), плюсна 58,9 (54,4–62,3), средний палец 51,2 (48,9–52,8).
О массе имеются следующие данные: в Гобийском Алтае самцы имеют массу 2 700 — 2 750 (13–18 мая), самки 2 100 (13 мая), 2 750 (17 мая, с готовым к сносу яйцом), 2 040 (1 июня, с наседным пятном), 2 200 (16 августа) (Зориг, Болд, 1983); в Монгольском Алтае самка, добытая от выводка 17 июля, весила 2 250, а 2 молодые птицы, добытые там же из нераспавшегося выводка, имели массу по 1 000 (Р. Л. Потапов, неопубл. данные); в Советском Алтае (река Бухтарма) самка в июле имела массу 2 200 (Кузьмина, 1962).
Не изучена. Самцы в Хангае к концу июня — началу июля успевают сменить 6–7 первостепенных маховых, линька хвоста идёт по той же схеме, что и у кавказского улара, причём первые рулевые сменяются в начале июля. У самок сроки смены маховых перьев видимо те же, и к середине августа старым остаётся только самое наружное маховое.
Вид представлен двумя слабо различающимися подвидами: более тёмным и серым номинативным подвидом, населяющим Алтай и Саяны, и Tetraogallus altaicus orientalis Sushkin, 1926, отличающимся более светлой и охристой окраской верхней стороны тела, меньшей густотой тёмных крапин и более широкими светлыми каймами на рулевых перьях — ареал этой формы охватывает Монгольский и Гобийский Алтай, а также Хангай.
Населяет горы Алтая (как Советского, так и Монгольского), Саян, Хангая, Гобийского Алтая. В последнем ареал представлен небольшими островками на восток вплоть до хребет Гурван-Сайхан. Самые южные места нахождения — горные группы Цаган-Богдо-Ула (Дементьев, Болод, 1960) и Аджи-Богдо (Тарасов, 1961). В пределах СССР этот вид населяет Алтай и Саяны, и границы его ареала определяются местами нахождения этих птиц на хребтах Курчумском, Южный Алтай, Теректинском (южная часть хребта), Айгулакском, Сумультинском, Чулышманском (исключая его северную часть), Шапшальском (нет в северной части, в истоках реки Чульчи), Кемчикском, в горах по правому берегу Енисея от устья реки Ус вверх (на восток) до 93° восточной долготы (Сушкин, 1914), в хребте Танну-Ола и в истоках рек Иркут и Ока в хребте Мунку-Сардык (Сушкин, 1914, 1938; Кузьмина, 1962; Ирисов, Ирисова, 1984) (рис. 19, 20).
Данных почти нет. В ряде мест птицы откочёвывают зимой на меньшие высоты или же в малоснежные и бесснежные места. Нередко приходится встречать зимние экскременты улара там, где летом его нет и в помине. В районе верхнего течения Енисея, по правому берегу, зимой улары спускаются вниз вплоть до степных бугров предгорий (Сушкин, 1914).
При облёте гор 25 декабря в Центральном Алтае (Катунский, Северо-Чуйский и Южно-Чуйские хребты) было установлено, что птицы держались на высотах 2 700 — 2 800 м на крутых остепнённых склонах с выходами скал, с глубиной снежного покрова не более 2–3 см. Иногда птицы встречались на местах, где снежный покров был нарушен пастьбой сибирских козерогов и маралов. В одном случае стайка уларов кормилась вместе с козерогами. Только раз птицы были встречены на высоте 2 400 метров над уровнем моря, на уровне лиственничного редколесья. Число птиц во встреченных группах колебалось от 2 до 7 (Ирисов, Чупин, 1982).
В зимнее время сплошной снежный покров вынуждает уларов покидать одни места и перемещаться в другие, где снега немного или совсем нет. В некоторых местах улары спускаются зимой в самые предгорья к долинам рек, где держатся среди домашнего скота (Сушкин, 1914).
Диапазон высот, в которых обитает этот вид, довольно значителен. На севере ареала его можно встретить на высоте 1 330 м, как например, у истоков реки Бухтармы (Кузьмина, 1962), а в долине Енисея даже ниже, тогда как верхняя граница его распространения около 3 000 метров над уровнем моря.
Наиболее предпочитаются высоты 2 000 — 2 500 метров над уровнем моря. Здесь птицы избирают либо каменистые тундры цирков и предвершинных частей склонов с крупными каменными осыпями и скудной растительностью из злаков, дриады, аквилегии, примул, редких карликовых берёз и бадана (Ирисов, Тотунов, 1970), либо плоские поверхности с каменистой мохово-лишайниковой тундрой (Кузьмина, 1962).
Данных почти нет. На горных склонах распределение этих птиц крайне неравномерное и участки со сравнительно высокой плотностью уларов чередуются с местами, где их вообще нет. Осенью, по нашим наблюдениям, в наиболее благоприятных биотопах плотность населения составляет от 15 до 30 птиц на 100 га (Монгольский Алтай).
Самцы в период спаривания очень шумливы, их крики и свист слышны особенно часто. Самец обычно токует ...
Суточная активность мало изменяется по сезонам и протекает по такой схеме: на рассвете птицы скользяще-планирующим полётом спускаются на кормёжку, затем в процессе кормёжки поднимаются наверх, в середине дня отдыхают и вновь оживлённо кормятся перед заходом солнца.
Зимой и осенью птицы держатся небольшими стайками по 3–12 птиц, но иногда скапливаются по 20–30 особей. Летом наряду с гнездящимися парами встречаются стайки уларов, в основном из неразмножающихся самцов (Сушкин, 1938), видимо,годовалых. К ним могут примыкать потерявшие кладки или холостые самки. Вне сезона размножения каждая микропопуляция рассредоточена по территории довольно диффузно. Перекликаясь, птицы поддерживают постоянный контакт, собираясь группами на местах, особенно благоприятных для кормёжки, отдыха и ночлега.
Для ночлега выбираются укромные места среди скал и камней, как правило, значительно выше мест кормёжек и дневного отдыха. Наиболее удобные места используются для ночлега много лет подряд. Спать птицы предпочитают на рыхлой почве, а не на камнях. Насколько крепко спят улары и издают ли они во сне какие-нибудь звуки, никому пока выяснить не удалось.
Сведения о нем довольно отрывочны. Зимой в горах Тувинской АССР в зобах были обнаружены стебли злаков или осок, веточки плаунов, селагинеллы, полыней. У самки, добытой в июне в верховьях Бухтармы, в зобу были только колоски и листья эремопирума восточного (Кузьмина, 1962). В Гобийском Алтае весной в зобах птиц найдены в небольшом количестве зелёные стебли и побеги лука неравнолучевого и стареющего, листья проломника седого, побеги алтайского мятлика, сухие стебли и колоски других растений.
В июне на первое место выходят цветы остролодочника, а среди прочих кормов в зобах найдены стебли неравнолучевого лука, соцветия ленской овсяницы и зелень других травянистых растений. Было обнаружено также значительное количество земли (15,6% содержимого зобов), насекомые же в пище не встречались (Зориг, Болд, 1983).
Конкретных данных нет. Пресс охоты и выпаса скота имеет существенное отрицательное значение. В МНР специальной охоты на алтайского улара нет, а ко всем явлениям, связанным с выпасом скота, этот вид вполне успел приспособиться за последние столетия.
Вплоть до середины нашего столетия этот вид являлся предметом хотя и ограниченного, но промысла как на Алтае, так и в Тувинской АССР. В настоящее время является редким видом, находящимся под угрозой исчезновения с территории СССР и поэтому включён в Красную Книгу СССР (1983). Охраняется на территории Алтайского заповедника. Успеху дальнейшего существования вида в пределах нашей страны особенно благоприятствует вполне благополучное состояние популяций алтайского улара в соседних районах МНР.
← Курообразные (Galliformes) Фазановые (Phasianidae)→
← Предыдущий вид | Том 2 | Следующий вид →
Что отличает птиц от всех других существ? Чудо полёта — так, наверное, скажут многие — присущая им великолепная и завидная способность словно бы без всяких усилий отрываться от земли, проноситься над необъятными просторами суши и воды, а затем вновь опускаться на землю в местах, более удобных для жизни.
Но спросите о том же орнитолога или просто любителя птиц, и они почти наверное скажут: перья — вот тот единственный признак, который присущ только птицам и никакому другому живому существу. Собственно говоря, именно перья, за миллионы лет развившиеся из чешуи пресмыкающихся под воздействием эволюционных процессов, и сделали возможным птичий полёт.
Современные представления о родстве между птицами базируются на основе сходства не только между отдельными генами и их комбинациями, но и всего генома. Дальнейшее развитие этого направления видится в изучении всё большего числа геномов от птиц разных видов, ведь именно от этого во многом будет зависеть форма ветвления полученного филогенетического древа.
Яйца птиц совершенны во многих отношениях. Им приходится быть такими, потому что птицы откладывают и высиживают их в почти невероятном разнообразии условий разных мест обитания и ситуаций — от полюсов до тропиков; в средах влажных, сухих, стерильных и переполненных микроорганизмами; в гнёздах и без них; обогревая теплом собственного тела или не пользуясь им. Форма, цвет и размер яиц, а также состав их желтка и белка — всё это составляет самый необычайный набор приспособлений для выживания.
2011–2024. Птицы России и сопредельных регионов.
Новое фундаментальное руководство по птицам России
Cайт носит исключительно информационный характер.
Аудитория — 12+