Размножение: Кавказский улар
Tetraogallus caucasicus

Кавказские улары — моногамы, но как и у остальных уларов, моногамия эта не совсем полная. Самец держится в паре только с одной определённой самкой, но охраны гнездового участка не несёт и в вождении выводка не участвует, удаляясь на линьку задолго до вылупления птенцов. Половозрелость, судя по ряду косвенных данных, наступает у молодых самок на следующую же весну, хотя они и приступают к размножению заметно позже старых птиц. Самцы, судя по состоянию семенников, в первую весну в размножении не участвуют: в период спаривания масса семенников у годовалых птиц бывает в 6 раз меньшей, чем у взрослых (Ткаченко, 1966). Они обладают также заметно меньшей массой тела: 1 680 — 1 790 г против 1 810 — 2 400 г у старых.

Весеннее оживление начинается в марте, разбивка на пары — с последней декады этого месяца, что совпадает с началом вегетации альпийской растительности. Брачный ритуал самца сравнительно прост и сводится к постоянному сопровождению самки, занятой кормёжкой, более активному и нередко сдвоенному свисту, звучащему в таких случаях как особая брачная песня (Базиев, 1978), и к ряду поз ухаживания. Самец временами начинает кружить перед остановившейся самкой, поднимая вверх раскрытый хвост, опуская до земли крылья и распушивая всё оперение (Noska, 1896). Ткаченко (1966) наблюдал своеобразный токовой полет этих птиц: вскоре после захода солнца пара уларов перелетала с одной стороны ущелья на другую (примерно 300 м) и через несколько минут обратно, причём во время полёта самец держался на 1–2 м позади самки и, скользя на неподвижных крыльях, несколько раз высоко и резко поднимал вверх голову, одновременно слегка опуская вниз концы крыльев. Повторив такой перелёт несколько раз, птицы спарились. Процесс разбивки на пары и распределения по гнездовым территориям сопровождается драками между самцами, гоняющимися друг за другом. Позы и приёмы у дерущихся птиц такие же, как и у домашних петухов. В течение всего апреля самцы очень активны и голосовые реакции их в это время особенно разнообразны.

Поведение пары уларов во время откладки яиц весьма специфично. Пробуждаются птицы за 1 час 20 минут до восхода солнца и почти сразу же летят вниз, на кормёжку. В дальнейшем в течение всего дня самка интенсивно кормится, за исключением краткого отдыха в середине дня. Самец же очень активен — бегает вокруг самки, часто свистит и усиленно кормится только тогда, когда самка отлучается к гнезду для откладки очередного яйца. Гонады самцов достигают максимального развития в середине апреля (масса левого семенника 6 г), и в это же время происходит спаривание, а в третьей декаде апреля самки начинают откладывать яйца. Как и у остальных видов уларов, гнездо устраивается, как правило, на склоне южной, юго-восточной или юго-западной экспозиции, обязательно под прикрытием скалы, камня или кочки, в скальной нише или на скальном карнизе. В грунте для гнезда выкапывается неглубокая ямка, которая выстилается сухим растительным материалом, в основном листьями и стеблями разных трав, взятых в непосредственной близости от гнезда. Если поблизости растёт много мха, то и он используется для выстилки. В тех же случаях, когда вокруг нет никакой растительности (например, при гнездовании в скальной нише), скудная подстилка состоит исключительно из перьев насиживающей птицы (небольшое их количество встречается в любом гнезде). Внутренний диаметр лотка 17–24,5 см, глубина — 4–8 см.

Окраска яиц зеленовато-голубая, с различным количеством коричневых пятнышек и крапинок, то равномерно разбросанных по всей поверхности, то сконцентрированных на тупом конце. Размеры яиц заметно варьируют. Средний размер (n = 42) 67,12×45,71 при максимальном размере 68,9×47,8 и минимальном 63,5×42,2. Средняя масса свежего яйца 77,62 (60,4–84,2). Число яиц в кладке 5–8, в среднем 6 (по 7 кладкам). Для того, чтобы отложить полную кладку, самке требуется от 9 до 15 дней, поскольку каждое яйцо откладывается через день, а иногда и через два (Базиев, 1978). Режим насиживания довольно напряжённый, самка отлучается на кормёжки в среднем дважды в сутки, утром и вечером, примерно на 20 минут, и в некоторые дни может даже не кормиться, оставаясь все время в гнезде.

В ясную погоду под прямыми лучами солнца самка явно страдает от жары: она приподнимает перья и часто дышит широко открытым ртом. Будучи неоднократно потревоженными, птицы гнёзд всё же не бросали (Ткаченко, 1966). Незадолго до вылупления птенцов самка может подпускать человека вплотную и даже выдерживает прикосновение рукой. Длительность насиживания в 2 прослеженных случаях составила 28 дней. Вылупление птенцов происходит довольно дружно, в течение нескольких часов. Масса однодневных птенцов 58,3–65,4, причём масса остаточного желтка у птенца через 7 часов после вылупления составляла 11,5, а у птенца в возрасте 30 часор, ещё не приступавшего к самостоятельному питанию, уже было некоторое количество подкожного и внутреннего жира, а также оставался ещё нерассосавшийся желток. При вылуплении в неблагоприятных погодных условиях (холод, снегопады) выводок может оставаться в гнезде, обогреваемый самкой, более 2 суток и сохраняет при этом хорошую жизнеспособность.

Рост и развитие птенцов происходят очень интенсивно. В возрасте 7 дней они уже начинают перепархивать. Молодые птицы достигают размеров взрослых птиц к концу 3-га месяца жизни, а в 4-месячном возрасте почти сравниваются с ним" по массе. Половой диморфизм в массе и размерах начинает проявляться примерно с месячного возраста. Так масса самок составляет на 15-й день жизни 175, на 30-й — 360, на 45-й — 675, на 60-й — 760, на 75-й — 1 340, на 90–100-й — 1 470 и на 125-й — 1 550 (масса взрослых самок в это время 1 575). У самцов на 30-й день масса составляет 390, на 60-й — 930, на 75-й — 1 620, на 90–100-й — 1 900 и на 125–130-й — 1 600, при массе взрослых самцов в это время 1840 (Базиев, 1978). В Тебердинском заповеднике масса молодых самок 1 октября составляла 1 340 при средней массе взрослых самок 1 693. Максимальное прибавление в массе молодых птиц наблюдалось здесь в начале августа и составляло 18 г в сутки (Ткаченко, 1966).

С первых же дней жизни птенцы при тревоге разбегаются и затаиваются в камнях. Тревожное квохтание самки звучит, как «кок-кок-кок-кок-кок. . .», а при созыве выводка или призывая отбившегося птенца она издаёт своеобразную позывку «чуиии-чу-чу». Молодые самцы в возрасте 90 дней уже способны издавать все звуки, присущие взрослым самцам.

Повторных кладок взамен утерянных у кавказского улара, видимо, не бывает. Во всяком случае 2 самки, у которых были взяты кладки на 2-й день насиживания, к повторной кладке не приступили.

Поведение самцов в период насиживания очень напоминает таковое тундряной куропатки. В первые дни они находятся вблизи своих самок, занятых насиживанием и обычно сопровождают их на кормёжках, возвращаясь вместе с ними к гнезду и нередко усаживаясь на скалу почти рядом, в 10–12 м. Там самцы могут свистеть и вести себя достаточно возбуждённо, как и в период спаривания. Однако в это время никем не наблюдались ни защита самцом гнездового участка, ни другие формы территориального поведения. За 10 дней до появления птенцов самцы покидают гнездовые участки, объединяются в небольшие группы по 3–7 птиц и ведут кочевой образ жизни, забираясь на время линьки в самые высокие и труднодоступные места. По-видимому, они объединяются там с холостыми самками и самцами — первогодками, поскольку в таких местах можно встретить стаи по 25 птиц (Бёме, 1926; Насимович, 1947).