Коростель
Crex crex

Небольшая птица размером с перепёлку. Окраска на расстоянии светло-рыжая с заметными тёмными пестринами, светлее, чем у всех других наших пастушковых. Клюв, в отличие от близкого по размерам водяного пастушка, короткий. Коростеля удаётся увидеть, когда он вылетает буквально из-под ног идущего человека. В полете, как и другие пастушковые, выглядит неуклюжим, длинные ноги тяжело «болтаются».

Летит обычно низко над землёй медленно, не быстро махая широкими крыльями. Пролетев 5–7 м, «валится» в траву. Второй раз его заставить взлететь уже невозможно, даже с помощью легавой собаки. Застигнутый на открытом месте, старается тут же скрыться в траве. Менее других пастушков привязан к воде, обитает в густой траве, но всё-таки всегда около мокрых мест. Коростель быстро передвигается в зарослях травы, часто меняя направление, что хорошо видно по ходу легавой собаки или по шевелению растений. Избегает участков открытой воды, перелетая их по воздуху. Однако есть данные, что при необходимости плавает, а нелётные птенцы при опасности ныряют.

В гнездовое время может образовывать локальные групповые «поселения» в несколько пар, во время осеннего перелёта местами скапливается в больших количествах. Существующее мнение, что при миграциях коростели значительные расстояния не пролетают, а проходят пешком по суше, фактами не подтверждено. Наоборот, эти птицы преодолевают по воздуху моря, пустыни и часто залетают на другие материки.

Голос коростеля знают многие. Сухой, двусложный треск «крэк-крэк, крэк-крэк, ...» несётся поздней весной и в начале лета с лугов вечером и ночью. В тихую погоду крик можно слышать на расстоянии более километра. Его хорошо можно имитировать трением деревянной палочки о расчёску. Кричит обычно ночью (менее активно рано утром и вечером, в пасмурные дождливые дни иногда и днём) многие часы без перерыва. Кричащая птица вытягивает шею вперёд и поворачивает голову в разные стороны, отчего голос звучит с различной силой, а местонахождение птицы вроде бы меняется. Назначение этого крика, прежде всего, территориальное, возможно, им также привлекается самка. Как показали акустические исследования, эта «песня» обладает заметной индивидуальной изменчивостью по длительности секвенций во всём цикле, но его рисунок у каждой особи постоянен; согласованное или чередующееся пение у коростелей не найдено, каждый самец кричит сам по себе (Грабовский, 1983а, 19836).

Частота «крэканий» у разных самцов изменяется от 32 до 52 в минуту (Митрофанов, 1976), по другим данным доходит до 90 в минуту (Птушенко, Иноземцев, 1968). Коростели начинают издавать брачный крик лишь через несколько дней после прилёта. Но часть птиц поёт уже во время весеннего пролёта. Первые крики коростеля фиксируются в южных районах страны с начала мая, в северных — со второй половины мая, последний крик — 30 июля, даже до 17 августа (Ленинградская область). Наиболее интенсивно кричат коростели с 20 до 5 часов. Другие позывы и крики коростеля: верещащий крик в случае опасности, напоминающий стрекотание сороки; редкий крик, вроде быстро повторяющегося слога «я» (Спангенберг, 19516); ворчливое мяукание, иногда похожее на похрюкивание, у самца во время брачных демонстраций и при агрессивных столкновениях; высокотональный писк у самки; позыв «оо-оо-оо», которым родители созывают птенцов (Cramp, Simmons, 1980).

Во время насиживания самка, в зависимости от ситуации, издаёт разнообразные крики: при слабом беспокойстве «ук, ук»; при сильном волнении громкое «ка», или «кок», или «ку», или «крррр», заканчивающееся скрежетом; в спокойной обстановке издаёт тихое «кок» или «фху-у, кх». У вылупившихся птенцов выделено 4 типа криков: громкое «клацканье», короткий «пописк», резкий длинный «писк», глухое короткое «поканье» (Митрофанов, 1976).

От погонышей коростель отличается более крупными размерами, от водяного пастушка — коротким клювом и светло-рыжей окраской тела, каштаново-коричневыми сверху крыльями. Оба пола окрашены сходно. Вне периода размножения молчалив.

Окраска. Самец в брачном наряде. Голова сверху тёмно-бурая с мелкими охристыми пестринами; уздечка, щеки, кроющие уха и брови серые с голубоватым оттенком. Спина тёмно-бурая с охристыми и серыми пятнами на вершинах перьев, грудь и зоб серые с хорошо заметным охристым налётом на боках, светло-охристым в середине. Брюшко белое с лёгким желтоватым или кремовым оттенком. Нижние кроющие хвоста охристые с белыми вершинами, бока тела охристо-рыжие с белым поперечным рисунком, верхние кроющие крыла, подмышечные и нижние кроющие крыла охристо-рыжие. Первостепенные маховые и рулевые буровато-охристые с тёмными пестринами. Самка в брачном наряде. Незначительно отличается от самца более однотонно окрашенной головой и шеей, более развитым охристо-рыжим оттенком на груди и на спине.

Самец и самка в зимнем наряде. Отличается от брачного наряда охристо-рыжей, а не серой, окраской боков головы, зоба и груди. Верхняя сторона тела с заметным охристым налётом. Насыщенность окраски охристыми и рыжими тонами, возможно, уменьшается клинально с запада на восток, где увеличивается содержание общего сероватого тона в окраске (Vaurie, 1965).

Пуховый птенец. Окраска тёмно-бурая, почти чёрная с рыжеватым оттенком, голова и спина несколько темнее, чем брюшко и грудь. Гнездовой наряд. От наряда взрослых птиц отличается светлой, почти белой брюшной стороной тела. Поперечная полосатость на боках тела выражена намного слабее.

Радужина у взрослых бледно-коричневая или каряя, у молодых светло-коричневая или серовато-коричневая, у птенцов серовато-коричневая. Кончик клюва темнее, чем основание, в целом клюв светлый у молодых и взрослых, у пуховиков через несколько дней после вылупления становится из светлого чёрно-коричневым. Лапы у взрослых серовато-охристые (у некоторых красновато-серые), у молодых тёмно-серые, у пуховиков чёрные, позднее становящиеся коричнево-бурыми (Спангенберг, 19516; Cramp, Simmons, 1980).

Первостепенных маховых 10, вершину крыла образует 8 и 9 маховые, 10 маховое по длине между 7 и 6. Длина крыла самцов 131-149 (в среднем 136, n = 39), самок 125–137 (в среднем 131,8, n = 29); клюва самцов 19–23,5 (в среднем 21,6, n = 39), самок 18–22 (в среднем 20,4, n = 30); цевки самцов 37–41,5 (в среднем 38,8, n = 39), самок 36,5–40 (в среднем 37,5, n = 30) — по материалам Зоомузея МГУ и ЗИН АН СССР.

Масса самцов весной 130–163, летом 120-176, осенью 130–200; самок весной 80–150, летом 130–145, осенью 140–200. Клюв конический, ноздри щелевидные, светло-бурой окраски. Ноги сравнительно недлинные. Цевка укороченная, пальцы умеренной длины с короткими, слабо изогнутыми когтями. Тело уплощённое с боков.

Последовательность смены нарядов у коростеля следующая: пуховой — гнездовой (первый зимний) — первый брачный (окончательный) — зимний (окончательный).

Первый пуховый наряд образован плотным мягким пухом, который вытесняется быстро растущими перьями в возрасте 9–17 дней. Полностью гнездовой наряд птенцы одевают в возрасте 30 дней. Пух птенцов быстро редеет вследствие роста, на 9 день растущие контурные перья выталкивают пушинки, которые сохраняются на концах перьев. Сперва появляются пеньки на спинной, плечевой и ушной птерилиях, затем на бедренной, головной и голенной птерилиях. На 24 день появляются перья на брюшной птерилии. К 30-дневному возрасту все контурные перья отрастают. Уже в 17-дневном возрасте появляются пеньки маховых, кроющие крыла и рулевых, на 30-й день кроющие крыла образуют несущую поверхность и птенцы могут летать, но маховые отрастают только к 50-дневному возрасту, рулевые — к 33 дням (Иванова, 1968).

Частичная линька молодых в первый зимний наряд протекает в середине июля — середине сентября (Cramp, Simmons, 1980). Предбрачная линька взрослых коростелей проходит в декабре — марте на зимовках (Спангенберг, 19516), в ходе её меняется частично мелкое контурное перо. На места гнездования птицы прилетают в свежем наряде. Полная годовая линька взрослых птиц проходит по окончании размножения в июле — августе, сентябре. Меняется все оперение. Маховые и рулевые выпадают одновременно, птицы неспособны к полёту 3 недели. Начало линьки контурного пера (бока тела, задняя часть спины) у одной добытой самки приходилось уже на 3 июля (Спангенберг, 19516). Сроки линьки отдельных особей растянуты, нелетающая птица была добыта под Москвой 27 июля, а под Ярославлем уже перепархивающая — 18 июля; в Казахстане под Акбулаком коростель, добытый 14 августа, ещё не мог летать.

Монотипический вид.

Гнездовой ареал. Евразия — от западных границ на восток до долины реки Чоны (111 восточной долготы, 63° северной широты, рис. 66).

Более других пастушковых проходит на север. В Норвегии достигает 68° северной широты. Гнездится на Фарерских островах, в Великобритании, во Франции, в Северной Испании, в Северной Италии, не везде — в Югославии, севернее — в остальных западно-европейских странах (Cramp, Simmons, 1980). Гнездование в Малой Азии и в Иране сомнительно (рис. 66). Гнездится в Западном Китае (fitchecopar, Hue, 1978).

В СССР (рис. 67) широко распространён в Прибалтике (Птицы Латвии, 1983), обычен в Ленинградской области (Мальчевский, Пукинский, 1983). Северная граница ареала проходит по 61–62° северной широты, точно гнездится под Петрозаводском, встречен летом у Медвежьегорска, залётные особи отмечались под Мурманском (Шибанов, 1927), в районе села Ковды и на острове Великом, Кандалакшский заповедник (В. Д. Коханов, устное сообщение). Встречался летом под Архангельском, на 63°30′ северной широты под Ухтой — не ежегодно (К. К. Деметриадес, устное сообщение), по 63° северной широты на Печоре и по 61° северной широты на Урале (Спангенберг, 19516; Степанян, 1975).

Южная граница ареала идёт от Молдавии, через Крым, западное Предкавказье — севернее Манычской впадины к дельте Волги. Отсюда она поднимается до широты Камыш-Самарских озёр и идёт на восток до реки Урал, по которому спускалась раньше до Гурьева, но новые данные подтверждают гнездование только до Калмыкова (Спангенберг, 1951; Долгушин, 1960; Луговой, 1963; Аверин, Ганя, 1970; Костин, 1983). В азиатской части СССР северная граница пересекает долину реки Оби у города Ханты-Мансийска, восточнее идёт по реке Вах до села Ларьяк и на север до села Елизарово на 62° северной широты (Гордеев, 1977).

Южнее обычен под Нарымом (59° северной широты) (Пантелеев, 1972). В Восточной Сибири есть на Нижней Тунгуске на 62° северной широты (Сыроечковский и др., 1978), а на Вилюе встречен на 63° северной широты (Спангенберг, 1951). Регистрируется в Уддерейском районе Красноярского края по долинам рек и в 70 км севернее нижнего течения Ангары (Тибет и др., 1967). В Забайкалье не отмечен (Измайлов, Боровицкая, 1973). Ареал включает Туву (Рогачёва и др., 1978), северо-восточный Алтай (Равкин, 1973). В Казахстане гнездится в северных районах, на Алтае и в Тянь-Шане, обыкновенен в долинах Урала, Илека, Тургая, Иртыша (Долгушин, 1960). В горах Средней Азии обычен по всему Тянь-Шаню, где идёт на запад до Алайского хребта, гнездится здесь изолированно по долинам горных рек и на альпийских лугах, поднимаясь до высоты 2 800 метров над уровнем. моря (Янушевич и др., 1959; Абдусалямов, 1971; Мекленбурцев, 1972; Кыдыралиев, 1973, и др.). В Закавказье распространён спорадично.

Известны многочисленные залёты в Гренландию и в Северную Америку (от Баффиновой Земли до Бермудских островов), единичные залёты в Австралию и в Новую Зеландию, на Канарские острова (Glutz, 1973; Cramp, Simmons, 1980), на Памир (Спангенберг, 1951).

Зимует в Африке к югу от Судана, но главным образом в восточной части Африки к югу от экватора — в Малави, Замбии, Зимбабве, Мозамбике, на востоке ЮАР. В Кении и Танзании встречается скорее во время миграций (октябрь — декабрь, февраль — апрель), чем зимовок.

Единичны встречи в странах Западной Африки (Cramp, Simmons, 1980). Изредка зимует на Памиро-Алае (Иванов, 1969). В XIX веке отмечено несколько случаев зимовок в Европе (Glutz, 1973). В Индию известно только 3 залёта (Ali, Ripley, 1969).

С африканских зимовок коростели начинают отлетать в марте — апреле. Южных районов СССР они достигают в начале апреля, в эти сроки коростели появляются в Крыму, где к маю достигают гнездовой численности (Костин, 1983), и в Молдавии (Аверин, Ганя, 1971). Под Киевом прилетают 27 апреля — 8 мая, средний срок появления 6 мая (Войтенко, 1965). В третьей декаде апреля появляется в Белоруссии, но в отдельные годы первый крик отмечается только в конце мая (Федюшин, Долбик, 1967). В Ленинградской области ранние встречи коростелей приходятся на 17 мая, а поздние на 1 июня (Мальчевский, Пукинский, 1983).

Под Киевом первые особи отмечаются 27 апреля — 14 мая, под Харьковом 30 апреля — 11 мая, в Московской области 30 апреля — 7 мая (Птушенко, Иноземцев, 1968), в Калужской, Рязанской, Ульяновской, Горьковской, Псковской областях — с 10 по 20 мая, севернее, у Архангельска, Кирова — 10–15 мая, в Закавказье — с конца апреля и летят весь май (Спангенберг, 19516; Воронцов, 1967). В Волжско-Камском крае летят с конца апреля по конец мая (Попов, 1977). На юге Средней Азии и Казахстана появляются с середины апреля и летят до конца мая (Янушевич и др., 1959; Долгушин, 1960; Абдусалямов, 1971; Кыдыралиев, 1973, и др.), в северных районах Казахстана отмечается со второй половины мая, редко — в конце апреля, в эти же сроки встречен на Алтае и юге Западной Сибири (Равкин, 1973; Кошелев, Чернышов, 1980). В среднем течении Енисея, у Колмогорове и Фомки, прилетает 5 июня — 13 июня (Бурский, Вахрушев, 1983). В горах Средней Азии появляется позднее, с 15–20 мая, редко в конце апреля (Кыдыралиев, 1972). В пределах СССР весенний пролёт продолжается около 40 дней.

Осенний отлёт и пролёт начинается рано, в северных областях страны уже во второй половине августа, на юге в сентябре. В эти сроки исчезает в Ленинградской области, Прибалтике, Подмосковье (отдельные встречи до 5–23 октября), центральных областях России (Спангенберг, 19516; Барабаш-Никифоров, Семаго, 1963; Птушенко, Иноземцев, 1968; Попов, 1977, и др.). На севере Украины отлетает 10 сентября — 15 октября, в Молдавии — в сентябре — октябре. В Крыму за последние 30 лет хорошо выраженный пролёт шёл между 4 и 26 сентября (Костин, 1983).

На южном берегу Крыма раньше были известны крупные скопления коростелей в это время, перед перелётом ими Чёрного моря. За один день хороший охотник с собакой мог добыть несколько десятков коростелей. Теперь такие скопления наблюдаются далеко не каждый год (Костин, 1983). В Восточной Сибири коростели осенью летят со второй половины августа, в сентябре их уже нет в районах гнездования. На юге Западной Сибири пролёт продолжается до конца сентября (Гынгазов, Миловидов, 1977). В Северном Казахстане летят с середины августа до начала октября, отдельные птицы задерживаются до снега и встречены 14–16 ноября, на юге республики пролёт заканчивается в середине октября, одиночки отмечались до 27 ноября (Спангенберг, 19516; Долгушин, 1960).

Из Тянь-Шаня улетает во второй половине августа — начале сентября, последние особи наблюдались в горах до 23 сентября, а у Фрунзе до 25 октября (Янушевич и др., 1959; Кыдыралиев, 1972), на Памиро-Алае — до 23 декабря (Иванов, 1969). В Кызыл-Агачском заповеднике летит с сентября по ноябрь (Греков, 1965в). На африканских зимовках коростели появляются с начала сентября, пролёт заканчивается в конце октября. Во время осеннего пролёта образует местами крупные «высыпки» по нескольку десятков и даже сотен птиц на ограниченной территории. Единственные фактические наблюдения осеннего пролёта описаны Осиповым (1984), наблюдавшим пролёт коростелей группами по 10–15 птиц в сумерках утром и вечером на высоте выстрела у города Ейска 10 октября 1981 года и на Крымском побережье 4 октября 1980 года, а также сообщившего о столкновении самолёта со стайкой коростелей из 10–15 особей на высоте 250 м 9 октября 1956 года.

В гнездовое время занимает сырые высокотравные луга с участками кустарников, лесные вырубки, клеверные и хлебные поля, полусухие осоковые низинные и верховые болота, заросшие сорняками огороды и сады. Явно тяготеет к сырым местам, но избегает слишком увлажнённых участков, даже с неглубокой водой.

Оптимальными для гнездования биотопами являются заливные луга по речным долинам и приозёрные луга равнин, особенно с высокой мозаичностью, чередованием участков густой травы с кустами. Селится также по берегам водохранилищ, берегам степных речек, заливов, на речных островах в степной, лесостепной, лесной зонах.

В горах поднимается до высоты 2 000 — 2 100 метров над уровнем моря на Кавказе и до 2 600 — 3 000 метров в Тянь-Шане, где гнездится на луговых участках с высоким травостоем и отдельными кустарниками, реже в сплошных зарослях дикого лука или в чащах шиповника (Янушевич и др., 1959; Мекленбурцев, 1972; Балдаев, 1973; Кыдыралиев, 1973). На Алтае обычен в лесном редколесье (Равкин, 1973). На пролёте останавливается также на картофельных полях, в посевах клевера, люпина, овса, на огородах, в кустарниках и на опушках леса, в степных лесополосах, около озёр.

Многочислен в лесостепной и лесной зонах, малочислен у северных границ ареала и в степях Казахстана. Конкретных сведений немного. В Киргизии в Чуйской долине во время пролёта 16 мая наблюдали несколько десятков коростелей на небольшом болотце (Янушевич и др., 1959). В одном из ущелий Ат-Башинского хребта на 2 км маршрута зарегистрировано по голосам 3 птицы (Кыдыралиев, 1972). На озере Чаны в Западной Сибири в устье реки Чулым гнездилось 3–5 пар на 2 км² (Кошелев, Чернышов, 1980). В Северо-Восточном Алтае во второй декаде мая она составила на 1 км² в предгорных болотах 11 особей, в редколесье слугами и ериками 13–17, в лесах по берегам Телецкого озера до 3 особей; в других ландшафтах и урочищах — от 0,02–0,9 до 2–10 особей (Равкин, 1973).

В южной тайге Западной Сибири коростель был многочислен в Приобье в пойме на лугах-покосах (18 особей/км²), на пойменных низинных болотах Прииртышья (12 особей/км²), обычен на низинных надпойменных болотах и пойменных ивняках (3–7 особей/км²), редок в заболоченных березняках по реке Конде (0,8 особей/км²) (Равкин, Лукьянова, 1976). В целом в таёжной зоне Западной Сибири он редок в северной тайге (0,6 особей/км²), многочислен в южной тайге (до 15–24 особей/км² в разных стациях), обычен в подтаёжных лесах (2–16 особей/км²) (Равкин, 1978). В среднем течении Енисея в разные годы — от 1 до 7 особей/км² (Бурский, Вахрушев, 1983).

Плотность гнездования в пойме Волги у Казани в период первых кладок составляла на 20 га 1 выводок, в период повторных кладок — 0,3 выводка; на участке площадью 270 га учтено 16 выводков (Попов, 1977). Численность на островах в низовьях Ангары составила 4–8 пар/км² (Сыроечковский и др., 1978), в Заангарье по реке Каменке на 15 км русла учтено 2 пары. На лугах высокой поймы в среднем течении Енисея в окрестностях Ворогова плотность в августе составила 5 особей/км² (Рогачёва и др., 1978).

В Западной Европе заметное уменьшение численности происходит с начала XX века; оно зарегистрировано в Великобритании, Франции, Бельгии, Люксембурге, Чехословакии, Австрии, Финляндии, где теперь эта птица почти везде стала редкой (Cramp, Simmons, 1980). Абсолютная численность коростели оценивается в Нидерландах в 100–250 пар, в Бельгии — около 25, в Великобритании — около 5 000, во Франции — 1 000 — 10 000, в Дании — больше 100 пар; в Западной Европе плотность гнездования составляет от 0,037 пар до 2,5–2,9 пар на 10 га (Нидерланды); в других странах (Великобритания) соседние самцы пели в 20, 55–100 м (Dij, 1983). В Латвии снижение численности происходит уже несколько десятилетий (Птицы Латвии, 1983).

В большинстве других районов европейской части СССР падение численности коростеля произошло в конце 60-х — начале 70-х годов. Везде это связывается с распространением механического сенокошения и ранними его сроками, распашкой лугов, затоплением пойм водохранилищами, мелиорацией увлажнённых и заболоченных земель (Федюшин, Долбик, 1967; Аверин, Ганя, 1971; Попов, 1977; Мальчевский, Пукинский, 1983, и др.). Влияние химизации сельского хозяйства также, вероятно, значительно.

Коростели активны круглосуточно, но пики активности приходятся на сумеречное и ночное время, что хорошо прослеживается в период размножения по частоте издаваемых брачных криков. Чётко выделяется два пика: вечерний с 23 до 24 и утренний с 3 до 4 часов (Грабовский, 1983б). Отмечается, что песенная активность в сильной степени зависит от погоды (температуры воздуха, ветра, осадков и др.). Самец поёт 2–4 недели (Glutz, 1973). Добывание корма наблюдается как днем, так и в тёмное время суток, миграция проходит исключительно в тёмное время суток.

Вне периода гнездования коростели держатся поодиночке, но во время пролёта образуют рыхлые скопления — «высыпки» — в наиболее благоприятных местах или в любом укрытии при нехватке обычных стаций (например в лесополосах среди степи или убранных полей). Отдыхают на сухом месте, часто стоят на одной ноге, поджимая другую к телу. Птенцы спят под родителем, взрослые птицы спят обычно стоя, голову кладут на спину, пряча клюв в оперении.

Коростель разыскивает пищу на земле, быстро передвигаясь среди травы, реже склёвывает насекомых и семена со стеблей и листьев растений. Основу рациона составляют животные корма. В желудках птиц, добытых в Молдавии, обнаружены насекомые, мелкие лягушки, тритоны, моллюски, зёрна пшеницы и других культурных злаков, семена диких растений, земляные черви, кивсяки и минеральные включения — гастролиты весом до 10–30 мг (Аверин, Ганя, 1971), в Крыму — остатки богомолов, раковины моллюсков, кобылки, скорлупа мелких яиц, семена чистеца и других трав (Костин, 1983).

В Киргизии рацион смешанный, преобладают насекомые (саранчовые и жужелицы), моллюски катушки, семена гречишных и бобовых растений, зелёные части губоцветных (Янушевич и др., 1959). В Белоруссии в 11 желудках, исследованных в июле, обнаружены остатки прямокрылых (кузнечиков и кобылок), семена ползучего лютика, растительноядные клопы, а также улитки, дождевые черви; осенью на полях коростель поедает зёрна злаков (Федюшин, Долбик, 1967). Такой же характер питания в Казахстане и других районах СССР. В неволе известны случаи нападения и умерщвления коростелями мелких птиц и мышей; в течение суток одна птица съедала по 60-80 дождевых червей и по 20–60 кобылок (Glutz, 1973).

Наибольший урон в гнездовое время коростелю наносит сенокошение. Под Казанью на участке луга площадью 5 га 21 июля было «скошено» 16 коростелей (Попов, 1977), гибель гнёзд и кладок, как отмечалось выше, достигает 100%. Ущерб от хищников не прослежен, но в естественных условиях он, видимо, невелик вследствие скрытного расположения гнезда, скрытного поведения наседки и маскирующей окраски яиц.

Во время пролёта коростели часто разбиваются о провода электролиний, о радио- и телевышки, маяки, гибнут во время остановок на днёвку в нетипичных местах без надёжных укрытий; вероятно, много обессиленных птиц гибнет также во время перелёта над морями вследствие плохих лётных качеств. Большое количество коростелей добывается охотниками. В рационе хищных птиц и наземных хищников коростель встречается относительно редко. В Белоруссии от коростелей выделены возбудители туляремии (Федюшин, Долбик, 1967). Характерна низкая заражённость гельминтами (табл. 11), в частности, на Украине выделен всего 1 вид цестод (Смогоржевская, 1976).

Коростель относится к популярным видам болотной дичи, на него ведётся правильная охота в южных районах страны: в Белоруссии, Молдавии, на юге Украины, особенно в Крыму, в Закавказье (Балдаев, 1973). Наиболее добычлива охота с собаками на «высыпках» во время осеннего пролёта; в Крыму на Ай-Петринской яйле за день добывали до 70–80 птиц, но это наблюдается лишь в отдельные годы (Костин, 1983). Мясо коростеля высоко ценится, осенью птицы сильно жиреют и представляют собой ценный охотничий трофей.

Голос коростеля — неотъемлемая часть наших полей и лугов — в некоторых местах практически перестал звучать в последние десятилетия. Катастрофическое снижение численности коростеля показывает, что эта птица требует специальных мер охраны. Причины исчезновения коростеля ясны — раннее механическое сенокошение, при котором гибнет 100% гнёзд и около 90% самих птиц.

Необходимые меры сохранения просты, не требуют специальных затрат (Голованова, 1975) — необходимо только введение элементарной культуры проведения сельскохозяйственных работ при заготовке сена, уборке кормовых трав и хлебов, предусматривающей обкашивание каждого отдельного поля от центра к периферии, применение на сенокосилках и комбайнах навесных устройств, спугивающих диких птиц и зверей, затаивающихся в травах. Эти простые способы позволяют, как показали опыты в Завидовском заповедно-охотничьем хозяйстве, сохранить 50% поголовья полевой дичи, то есть не только коростелей, а также — зайцев, перепелов, серых куропаток.